В этом городе Иван провел когда-то около 4 лет, прекрасных детских лет, здесь он катался на самокате, учился в первом и втором классах школы, а сейчас приехал по делам, в командировку. Первые два дня были заняты до отказа, а на третий, к вечеру, Иван поехал в старую часть города, чтобы увидеть знакомый двор, вдохнуть запах города детства. Запах в этой части города, действительно, был своеобразным, во многих дворах еще стояли деревянные сортиры. Иван вошел в свой бывший двор и стоял, глядя на дом, где давным-давно он проживал с бабушкой.
-Вы кого-нибудь ищете?
Иван обернулся и увидел миловидную женщину, которая и задала ему вопрос.
-Я здесь жил когда-то. Вот, приехал в командировку и решил навестить своего старого знакомого, этот дом.
-А как Ваша фамилия?
-Серов. Иван Серов.
-Да, Ваня, тебя теперь не узнать. А ты меня не узнаешь?
-Нет, а кто Вы?
-Во-первых, не Вы, а ты, ты на мне ведь полежал когда-то. Во-вторых, я — Таня. Кличка моя была Танька Уличная, потому что вход к нам в квартиру был не со двора, а с улицы. Да вход, собственно, и сейчас оттуда. Зайдешь?
Тут необходимо пояснить, о чем говорила Татьяна, когда напомнила своему старому другу, что он полежал на ней однажды. Ему было семь лет, а ей — шесть. Он объяснил ей, что мужчина, оставшись наедине с женщиной, ложится на нее сверху, и обоим делается приятно. Когда бабушка ушла в магазин, Иван привел Таньку к себе в квартиру, уложил ее на диван и лег на нее. Оба были в одежде, оба ждали, когда же станет хорошо? Хорошо не стало, а стало совсем нехорошо, когда бабушка чуть не застукала их за этим занятием. Дети раскраснелись от смущения, Танька, едва поздоровавшись, убежала, а бабушка долго выпытывала у Ивана, чем они занимались? Пришлось сказать, что целовались. Бабушка ругала, но не сильно.
-Ну, так что, зайдешь в гости?
-А это удобно?
-Я живу одна, с мужем развелась, сын сейчас у моих родителей. А молвы я не боюсь
-Тогда пошли, коли так.
Татьяна пошла домой, а Иван направился в угловой магазин, купил вина, сыра, колбасы, хлеба и конфет. На улице торговали овощами, он взял все, что нужно для салата. Купив продукты, он вернулся к дому Татьяны и позвонил. Дверь открыла незнакомая женщина, довольно симпатичная.
-Простите, я что, ошибся? Татьяна здесь живет?
-Нет, ты не ошибся, заходи. Татьяна окорочка жарит, а я к ней в гости зашла. Да, ты неузнаваем. Не помнишь меня? Я Танька Белкина, еще одна подружка твоего детства.
-Здравствуй, сегодня вечер встреч какой-то.
-Да мы рядом живем, обе — разведенки, ходим в гости друг к другу чуть не каждый день.
Из кухни послышался голос Тани Уличной:
— Где вы там? Не уединяйтесь, я уже ревную.
Они вошли в кухню, достали из пакетов продукты, начали нарезать все это великолепие.
Таня Белкина сказала:
-А у тебя, Танька, есть повод, чтобы приревновать Ваню ко мне. Когда нам было по восемь лет, мой старший брат, Сашка, вечером повел нас в самый темный угол двора и начал обучать премудростям секса. Он заставил нас встать плотно лицом друг к другу, спустить до колен штанишки. Потом велел мне раздвинуть губы моей пиписьки, а Ване сказал, чтобы тот свой стручок засунул туда. Мы так и сделали, потом Сашка велел нам е#аться и целоваться. Мы двигались и так и эдак, я сжала ляжки и крепко держала пипиську Ивана, а он, по-моему, рад бы был вырваться из моего плена, да не мог. Потом я разжала ноги, Ваня освободился, мы надели штаны, и пошли по домам.
-Слушай, Иван, да ты просто Казанова! Я только сегодня ему напомнила, как он в семь лет разлегся на мне дома, правда мы были в одежде. Нас чуть Васса Ильинишна не застала за таким приятным занятием. Но у тебя-то, Танька, он уже киску попробовал своим членом! Я тоже хочу!