Часть первая
Так случилось, что провалив экзамен на дневное отделение в один институт, я благополучно поступил на вечернее в другой. Были еще счастливые времена, когда можно было поступать одновременно в два, а то и в три института. Не поступил в арбузолитейный, поступишь в заборостроительный. Вот в заборостроительный я и попал. Да еще и на вечернее отделение. На дневном то степуха такого размера, что не проживешь, а тут совсем не платят. Пришлось работу искать, только кто студента возьмет? Всем ведь на полный рабочий день подавай, а рабочий день при рыночной экономике обычно 24 часа в сутки.
Спасибо маме с папой — во-первых, за то, что не заставляли работу искать, а во-вторых, что английский когда то заставили выучить. Отец пять лет в Англии, в российском дипкорпусе отслужил. Ну и мы с мамой при нем. Я тогда в четвертом классе учился. Сначала все дети при посольстве учились, а как с английским языком подружились, так нас всех шестерых в колледж и перевели. Волей-неволей выучишь — понимать и отвечать приходится. Но десятый заканчивал уже здесь, в обычной московской школе.
Идея была мамина, папа поддержал, ну а мне деваться было некуда. Лопатой махать не научили, мешки таскать не хотелось. Поэтому дал объявление в газету о репетиторстве по английскому языку.
Недели три никто с дельными предложениями не звонил. Так, только по мелочи — кому статейку перевел, кому отредактировал. Но однажды вечером раздался звоночек, на который я моментально отреагировал. Нужен был репетитор для двенадцатилетней девчонки. Оплату предлагали вроде ничего и я поехал на просмотр.
Девчушка в английском оказалась полный ноль, но симпотная страсть! На ангельском тоненьком личике огромная пара неправдоподобно зеленых глаз, пухленькие чувственные губы, носик курносый. Волосы черные, блестящие как у цыганки, до ягодиц (как промывает?). Фигурка стройненькая, ноги уже сейчас видно, что из шеи растут.
Родителям я почему-то понравился и протестировав Катюшу, договорились о графике занятий — два раза в неделю по три академчаса. Первое занятие завтра вечером.
На следующий день, надев костюм, галстук и захватив учебники, я прибыл в назначенный час к своей подопечной. Родители, удалившись в другую комнату, оставили нас наедине.
Объясняя вводный курс, я краем глаза оглядывал Катюшкину комнату. Ну, все как у обычных девчонок ее возраста — на стенах развешаны голивудские звезды из журналов. На полках книжки разные от сказок до Чейза. Компьютер старенький на столе.
Не могу, чего она смотрит так на меня? Будто в душу заглядывает. Ротик сладко чуть приоткрыт и зубки беленькие видны. Когда говорит, голос мягкий. Головка на шейке лебединой покачивается.
Урок закончил, а уходить не хотелось. Собрался силами и попрощавшись до четверга, вышел. Домой ехал, а перед глазами Катя. Черт! Она же ребенок совсем! Но я тоже правда не старик, двадцать всего. Разница нормальная! О чем думаю?
Часть вторая
Месяц прошел. Родители Катины в нашу учебу не вмешивались и постепенно кроме английского мы стали обсуждать разные темы. Меня просто поражали выводы, которые Катя была способна сделать из того или иного поднятого нами вопроса. Обсуждалось все — начиная от взаимоотношения с одноклассниками в школе, заканчивая политикой. И всегда она улавливала саму суть. С английским у нее тоже неплохо получалось, даже писать грамотно начала.
А однажды, (прошло месяца два с момента нашего знакомства), Катюха неожиданно задала вопрос, я чуть со стула не упал:
— Это нормально, что мне в двенадцать хочется?
— Чего хочется Кать? — еще надеясь, что она имела в виду другое, спросил я.
— Секса! — и в глаза мне глядит.
Мысли в голове моей забегали, не знаю чего ответить. Решил резину потянуть:
— А что ты подразумеваешь под этим?
— Мне сны снятся, где я перед мужиками какими-то раздеваюсь.
— А они?
— А они меня трогают.
— Везде трогают? — уточнил я.
— Да. Я сама им даю везде себя трогать. И мне очень приятно.
— А потом просыпаешься и внизу у тебя все мокро? — собравшись силами спросил я. При этом член в штанах зашевелился и стал предательски подниматься.
— Мокро и сильно хочется потрогать себя там.