и не торопись делать выводы раньше времени, — говорит он отстранённым тоном.
— Ты о чём?
Йен малодушно отводит взгляд, чем ещё больше пугает меня. Замечаю, что прогулка далась ему нелегко, и предлагаю сначала дойти до вертолёта и немного отдохнуть. Макриди устало кивает. Подставляю ему плечо, и помогаю дойти до вертушки. Парень забирается в кабину пилота, и тяжело вздыхает.
— Мне кажется я нашёл «Эгиду». Или то место, где она раньше была, — начинает Макриди издалека.
— Так ведь это же здорово! — радуюсь я, предвкушая скорую встречу с братом.
— Нет, не здорово. Военные разбили лагерь на берегу. Судя по тому, что я видел, скоро они его покинут. Потому что делать им там больше нечего.
— Почему?
— Потому что «Эгиды» нет.
— В смысле? Корабль уплыл?
— Не похоже.
Этими словами Макриди совсем сбивает меня с толку. Вместо того чтобы просто уточнить, накидываю в уме другие варианты, и прихожу к тому же выводу, к которому скорее всего пришёл Йен.
— Они потопили «Эгиду», — говорю упавшим голосом.
— Возможно. Я не уверен.
— Что они тебе сказали?
— Ничего. Я с ними не разговаривал.
— Почему?
— Больно угрожающе они выглядели. Побоялся, что они пристрелят меня раньше, чем я успею сказать хоть слово.
Последнюю фразу Йен говорит как-то виновато, будто пытается оправдаться. Напрасно. Я хорошо его понимаю. Он поступил разумно, решив не рисковать. А я разумно вести себя не собираюсь. Срываюсь с места, и бегу в том направлении, откуда пришёл Макриди.
— Диана, подожди! — кричит он мне вслед, но я не обращаю внимания на его окрик.
Бегу по песчаному берегу, пока не замечаю вдалеке колонну военного транспорта. Похоже, армейцы собрали всё своё барахло, и собираются покинуть берег. Прибавляю ходу, и кричу, чтобы военные немного задержались, но меня никто не слышит. Машины приходят в движение, и армейцы покидают морской берег прежде, чем я успеваю узнать что с моим братом. Глядя вслед удаляющейся колонне, как подкошенная падаю на колени, и отрешённо смотрю перед собой. Не знаю как долго пялюсь в одну точку, но когда всё же выхожу из ступора, то походкой ожившего мертвеца бреду обратно к вертолёту. На полпути сталкиваюсь с Йеном, которым вместо того чтобы отдыхать и восстанавливать силы зачем-то последовал за мной. Макриди начинает бормотать что-то обнадёживающее, и я ему за это благодарна. По-настоящему благодарна, хотя особо и не вслушиваюсь что он там говорит. Йен это замечает, берёт меня за подбородок, и поворачивает к себя лицом.
— Ты ведь меня совсем не слушала, не так ли? — зачем-то уточняет он.
Не вижу нужды врать, и просто коротко киваю.
— Хорошо, тогда я повторю. Я пока высматривал место где бы лучше посадить вертушку, заметил маяк. Он находится совсем недалеко, буквально в 2—3 километрах отсюда, — объясняет он.
— И что с того?
— Возможно там кто-нибудь обитает. И это кто-то может нам рассказать о военных, об «Эгиде», и о том, что здесь произошло.
Его слова звучат вполне разумно, и я даже немного успокаиваюсь.
— Даже если на этом маяке действительно кто-то живёт, с чего ты взял, что он что-то знает о произошедшем? А даже если и знает, зачем ему рассказывать об этом нам?
— Так давай прогуляемся до маяка, и выясним это. Хуже от этого нам точно не станет, а вот лучше стать может.
Йен говорит эти слова вполне уверенно, и его уверенность частично передаётся и мне. Рано я записала Лукаса в покойники. Слишком рано.
— Хорошо. Идём.
Как только появляется желание облегчиться, выхожу на улицу, и иду за ближайший кустик. Пока справляю нужду, обдумываю последние события. Вернувшись с прогулки вместе со старым козлом, Хорнер сообщил, что армейцы потопили «Эгиду», но фанатикам каким-то образом удалось сбежать в полном составе. Как они это провернули он не уточняет, да мне и не особо интересно. Лезть на это ржавое корыто мне не сильно то и хотелось, так что оно и к лучшему. Казалось бы, надо радоваться, но не тут то было. Хорнер ходил из с кислой физиономией, будто его полный половник дерьма сожрать заставили, а потом с разбегу в задницу член загнали. Не понимала я чем он так расстроен. Ну сбежали фанатики, и спиногрызов с собой прихватили, и что с того? Да и хрен с ними! Нам достаточно и тех щенков, что нашлись в пещере.
Кстати о них. Когда старый козёл поднял вопрос о том, куда девать уже спасённых спиногрызов, армейская собачонка не смогла дать на него внятный ответ. Видимо и сама не знала куда их пристроить. У меня на этот счёт было несколько предложений, но озвучивать их я не стала, потому как понимала, что Хорнер так не поступит. Слишком уж он мягкий и сердобольный. Так что вопрос о судьбе спиногрызов так и остался открытым.
Сделав своё дело, надеваю штаны, и замечаю, что к маяку со стороны пляжа бредёт какая-то унылая парочка. Напрягаю зрение, и охреневаю. Да ведь это же хромоножка с кобылой! Откуда они здесь взялись? Я-то думала, что их уже черви где-то дожирают! А они, оказывается, всё ещё дышат, и прекращать этим заниматься явно не собираются. Походу правы были те, кто говорил, что убогим везёт гораздо чаще, чем нормальным.
Унылая парочка внезапно останавливается, и ошарашенно смотрит на меня. Видимо узнали. Лошадь тут же ускоряется, перейдя почти на бег, а хромоножка неуклюже ковыляет за ней.
— Фэйт? Что ты здесь делаешь? — спрашивает она меня.
— Цветочки поливаю, — отвечаю я, и указываю мокрый кустик.
— А где Дилан? С ним всё в порядке?
— Там он, — киваю в сторону маяка.
Кобыла теряет интерес к разговору, подходит к зданию, открывает дверь, и замирает.
— Диана! — неожиданно кричит один из спиногрызов.
Лошадь выходит из ступора, и бросается к мелкому говнюку. Крепко его обняв, кобыла чуть не плача начинает бормотать всякую сентиментальную унылую хрень, не замечая никого и ничего вокруг. В этот момент она выглядит настолько счастливой, что мне так и хочется заехать ей с ноги по морде. Подходит улыбающийся хромоножка, и кладёт руку мне на плечо. Я тут же скидываю её, и презрительно фыркаю, но радостного Макриди это не особо расстраивает.
— Вы всё-таки их вытащили, — говорит он, с дурацкой улыбкой глядя на лошадь и её жеребёнка.
— Да, вытащили, и это было очень непросто. Так что за вами нехилый такой должок, — ворчу я, не став уточнять, что на самом деле спиногрызов мы нашли совершенно случайно.
— Не слушай её. Это она так шутит. Ничего вы нам не должны, — вмешивается в наш разговор собачонка.
Закатываю глаза, и отхожу в сторону. С одной стороны, встреча с этой ущербной парочкой — это хорошо. На них можно перекинуть заботу не только об одном, но и обо всех остальных спиногрызах. Пусть делают с ними что хотят, а мы пойдём своей дорогой, и эта дорога ведёт прямиком к «Золотому Вулкану».
Но когда собачонка начинает допытываться куда убогие пропали, и почему перестали выходить на связь, интуитивно чувствую, что поход в казино вновь будет отложен на неопределённый срок. И к сожалению, оказываюсь права. Пока лошадь о чём-то лопочет со своим братцем, хромоножка рассказывает, что на заставе их захватили головорезы из «Альянса Неволи», и отвезли на ближайший аванпост — в тюрьму, ранее принадлежавшую «Братству Судного Дня». Переглядываюсь с армейской собачонкой. Мы уже успели разок побывать в этой дыре. Запоминающаяся тогда получилась заварушка, жарковатая. Я слышала, что армейцы вышвырнули оттуда фанатиков, но понятия не имела, что там обосновались работорговцы. До этого момента это особого значения не имело.
Про то, как им там жилось, хромоножка умалчивает, и правильно делает. Даже прислушивающийся к его болтовне старый козёл откровенно скучал и зевал, и я его хорошо понимала. Странно что он за это время не произнёс ни слова, и даже не попытался …