Когда стемнело так, что осторожный француз из лагеря и носа не высунет, в старом, построенном еще при Елизавете Петровне, особняке уездных дворян Розановых собрались отважные бойцы Дениса Давыдова. Разбившись на небольшие группки они отдыхали от тягот войны, делились опытом с новичками, поднимали вопросы стратегии.
В музыкальном салоне усатый ротмистр Польского уланкого полка пан Павойский развлекал компанию игрой на рояле. То ли сонатой Бетховена, то ли чем-то собственного сочинения — инструмент был стар, несколько расстроен и пробит в двух местах пулей. Прямо перед усачом-поляком на лакированной крышке бесстыдно раскинула бедра прелестная нагая нимфа, и красавец-офицер надолго припадал губами попеременно то к своей длинной трубке, то к влажной распростертой расщелине искусительницы.
— А слышали ли вы, друзья, — низко рычал медвежьим голосом подпоручик Толчев-Сакен, — Что наш герой — Ржевский — за мужественную схватку свою давешнюю с французским курьером получил два дня отпуска от подполковника?
— И что же он собирается делать? — пьяно рассмеялся штаб-майор Демитрев, в жадных руках которого таяла голая пышнотелая девица, — Неужели лечиться!
— Ржевский?! Никогда! — расхохоталась компания.
— Господа, господа, — воскликнул Демитрев, не прекращая жадно ласкать доступные прелести своей пассии, — У меня грандиозная идея! Как, вы думаете, поступит наш поручик, получив письмо от юной прелестной дворянки, сгорающей от любви к прославленному герою и случайно узнавшей о его нахождении поблизости?
— Вся соль в том, господа, — продолжил коварный офицер, распаляясь, как от своей затеи, так и от сладострастных стонов полностью отдавшейся ему девицы, — что совсем неподалеку есть маленький женский монастырь, славящийся евангельским целомудрием и жестоким уставом. Моя жена туда частенько наезжает.
— Ого! Представляю себе, господа, нашего Ржевского в подобном примере! — загоревшись, оглушил всех Толчев-Сакен, — Давайте сей же час напишем ему! «Прослышав о Вашем прибытии в наши края, я вся потекла…»
— «Потекла»? — на мгновение покинул девичью вагину поляк-ротмистр, чтобы вытереть влагу с усов и затянуться своей длинной трубкой, — Матка боска, какая пошлость.
— Пошлость?! Ржевскому?! — восторженно взорвалось криками все общество — Пишите!
***
По светлому, еще неокончательно пожелтевшему, лесу Дмитрий Ржевский ехал в приподнятом настроении духа — его серый жеребец неспешно переставлял длинные ноги, а сам поручик периодически прикладывался к зеленой мутной бутыли с брагою. Узкая малоезжая дорога петляла, как бесконечная змея, вдоль поросшего высокой травой берега. Не то река, не то болото. Последнее человеческое жилье поручик миновал часа два тому назад. Но на постоялом дворе его твердо уверили, что Иванеево «это прямо, прямо и никуда не сворачивая, за озером».
От приятных дум нашего героя отвлек пронзительный женский визг.
— Вот бля! — не раздумывая ни мгновения, поручик направил жеребца прямо сквозь стену жестких кустов, и, продравшись через это незначительное препятствие, застиг врасплох группу из четырех оборванцев, бессовестно лапавших вырывающуюся бледнокожую женщину. В контраст абсолютной наготе несчастной разбойники умудрились напялить на себя жутко безвкусное многообразие разнородной одежды — рваный крестьянский кафтан, кирасирские высокие сапоги без подошв, выцветшая екатерининская ливрея, серо-зеленая баварская окровавленная форма… Все это наш герой успел отметить, прыгая с седла и подминая под себя двух ближайших к нему негодяев, — Ату-у!
Ошарашенные внезапностью нападения бандиты растерялись и дали Ржевскому время вскочить на ноги и обнажить саблю: — Конец вам, ублюдки!
Первый из оставшихся в строю бандитов нелепо ткнул в сторону гусара старой, пятнами проржавевшей, шпагой. Глупец так и не заметил двух неуловимо быстрых движений клинка поручика — спустя мгновение он выбыл из игры с раскроенным черепом: — Ну все, теперь по честному!
Ни тут то было! Второй гад оказался коварней собрата — прикрылся обнаженным телом незнакомки, которое забросил на левое плечо, освободив правую руку с тяжелым кирасирским палашом.
— Ни хера оборот. Чего то я не пойму, что у тебя на плечах? Жопа?
Перед взглядом Ржевского действительно мелькали то уродливая перекошенная страхом рябая рожа, то бледный округлый женский зад с откровенно выставленной промежностью, полными валиками губок и темной впадиной ануса.
Из-за этого очаровательного щита разбойник и попытался разрубить нежданного спасителя. К счастью, подобный конфуз ничуть не смутил русского гусара. Не растерявшись, он воспользовался выпадом противника и схватив незнакомку за ногу, потянул на себя, сильно ограничив соперника в маневре.
— Ах ты, сука! — от безысходности и отчаяния мерзавец принялся пинать поручика в голень, пользуясь тем, что благородство и воспитание не позволяли офицеру ответить подобной же низостью.
Хорошо еще, что, беспорядочно отмахиваясь своим клинком, негодяй не задел ни Ржевского, ни женщину, ни себя.
Спустя минуту отчаянной борьбы гусар отыграл у соперника вторую девичью ногу, и противники, забыв об оружии, немедленно принялись вырывать друг у друга безвольное женское тело.
Регулярная армия победила. Покрытое кудряшками лоно незнакомки резко метнулось к поручику, сбив с ног, впечаталось в лицо — бросив, мешающий бежать, палаш, последний разбойник стремительно улепетывал, уворачиваясь от встречных деревьев.
К моменту, когда Ржевский смог подняться, его и след простыл.
— Мадам, вы в порядке? — со всей учтивостью немедля осведомился он у жертвы нападения.
— Ох, — с трудом пришла в себя обнаженная красотка, — Что это было?
— Дезертиры, мадам, — пользуясь моментом гусар нагло рассматривал соблазнительные прелести женщины, — Сбежавшие из армии Корсиканца.
— Какое счастье, что вы пришли на помощь. Как вас зовут, герой? — незнакомка удивительно быстро оправилась от нападения и, ничуть не стесняясь наготы, уже с интересом поглядывала на импозантного спасителя.
— Поручик Мариупольского гусарского полка Дмитрий Ржевский!
— Ржевский?! — ахнула женщина.
— Вы слыхали обо мне? — обрадовался наш герой.
— Нет, — разочаровала его голая собеседница, — Просто… Просто фамилия ваша… такая… такая лошадиная.
— Меня, конечно, сравнивали с конем, мадам, — обиделся Ржевский, — Но не из-за фамилии.
— Не гневайтесь, мой герой, — поднялась на ноги женщина, демонстрируя все свое великолепное тело, — Мы здесь в глуши несколько одичали без достойного общества. Даже не представляете, какие чувства возбуждает во мне визит столь благородного офицера.
— Хм, возбуждает вы сказали? — мысленно поручик уже расстегнул пояс и готовился спустить чакчиры, — Я, вообще-то, искал Иванеево, мадам. Но сейчас это не важно!
— Иванеево? — заинтересовалась незнакомка, — Я ведь именно оттуда. Возможно вы ищите меня!
— И я уже нашел вас! — гусар решительно притянул к себе податливое женское тело, обхватил, по-хозяйски запуская пятерню между округлых ягодиц дамы, — О! А вы, похоже, ждали меня.
Его губы потянулись вперед и, не встретив сопротивления, впились во влажный ротик незнакомки. Одна рука Ржевского прочно овладела полной женской грудью с плотным остреньким сосочком, а другая все глубже и глубже проникала в святая святых порядочной матроны.
— Поручик, умоляю, не в лесу, — мягко отстранилась незнакомка, — Не среди этих мерзавцев, — бросила она небрежный жест в сторону поверженных бандитов.
Однако попытка оказалась столь нерешительной, что поручик ее не заметил — его крепкий толстый член уже выскользнул на свободу и, хищно сверкая лиловой головкой, искал желанную мишень. Увлажненные женскими соками пальцы Ржевского остановились на сжавшейся точке ануса партнерши, и преодолев преграду нырнули вовнутрь.
Дама вскрикнула, выгнулась дугой. Рванувшись, наш герой тут же ворвался в ее жаркую гостеприимную вагину: — Офигительно, мадам!
— О, поручик, — ошалело простонала сотрясаемая мощными фрикциями женщина, — Вы просто бог!
— Мне многие говорили, — непоскромничал Ржевский, запуская язык в распахнутый в немом крике рот незнакомки.
С каждым рывком женщина все глубже и глубже насаживалась на крепкие мужские пальцы, серьезно рискуя целостностью своего заднего прохода. Гусарский ствол сбивал дыхание, едва не доставая до диафрагмы. Язык поручика беспардонно распоряжался внутри партнерши.
Спустя мгновение, насаживаемое с трех сторон, раскрасневшееся женское тело сотрясла первая волна оргазма: — О, боже! О… боже… Боже…
— Я знаю, — прохрипел офицер, выбрасывая обильную тугую струю семени, — Я знаю…
***
— Так что же, все-таки, привело вас к нам? — обнаженная красавица, все еще хранившая яркие следы соития, и не подумала одеться, — Здесь такой медвежий угол!