— Не понимаю, — искренне призналась Джейн, хотя в душу вползло ощущение беды.
— Я слышала о заварушке, которую устроил ваш сын в школе. Я чувствовала себя виноватой из-за того, что не призналась вам в некоторых особенностях своей…ориентации. Да-да, всё, что вы слышали обо мне, — это правда. Я хотела извиниться и поехала в ваш коттедж. Мне продолжать?
— Думаю, не стоит, — выдавила пурпурная от стыда Джейн. Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю. Голос начальницы жёг ей сердце.
— Вы трахались с собственным сыном, — сказала Патрис без выражения. — Это достойно порицания, но…
— Вы уволите меня?
— Я не бог и не судья, но мне хотелось бы избежать скандала.
— Вы не расскажете?..
— Упаси Господь! Вы мне очень нравитесь, Джейн… Не в интимном отношении, — усмехнулась Патрис, видя, как вздрогнула женщина напротив. — И я думаю, что вы достойны уважения за тот подвиг, который вы совершили два года назад. Джейн побледнела как смерть и с ужасом уставилась на невозмутимую Патрис.
— Вы знаете?
— Мой брат работает в Генпрокуратуре. Он был одним из обвинителей на суде.
— Но зачем? В смысле…
— Почему я взяла вас на работу? Вы понравились мне, Джейн … в интимном отношении, — Патрис горько улыбнулась. — Я подумала, что женщина, хладнокровно совершившая убийство мужа, будет достаточно благоразумна, чтобы не устраивать истерик, когда я предложу ей перепихнуться.
— Вы очень … откровенны. Но я не могу принять ваше … предложение.
— Я не шантажирую вас, Джейн. Просто примите моё покровительство, иначе очень скоро каждая собака будет знать не только о вашем прошлом, но и о вашем настоящем. У нас очень маленький городок, и слухи разлетаются мгновенно… Джейн как ни в чём не бывало приготовила ужин и в ожидании сына, у которого была баскетбольная секция, села у телевизора. Но Джек за милю чувствовал её настроение, поэтому, едва переступив порог, спросил…
— В чём дело, мама?
Джейн обещала держать себя в руках, но под пристальным, сканирующим взглядом сына её обещание разлетелось на мелкие кусочки. Она шумно всхлипнула и прижалась к широкой груди Джека.
— Она знает … Патрис знает про нас и про … отца.
— Чёртова кукла! — в бешенстве рявкнул Джек, крепко стискивая мать в объятиях. — Она шантажировала тебя?
— Не деньгами.
— Понятно. Но ничего ей не обломится, потому что ты моя и только моя.
— О, да, любимый мой, но мне так страшно. Она жестокая женщина, и мы не сможем спрятаться от неё.
— Мы не будем больше прятаться. Завтра я всё улажу.
— Но как?
— Пусть это не тревожит тебя, — неожиданно Джек улыбнулся настолько уверенно, что Джейн не усомнилась в том, что её умный сын придумает, как спастись в безвыходном положении. Она успокоилась настолько, чтобы предложить ему поужинать, но в голове у него было другое лакомство. Легко подхватив мать на руки, Джек отнёс её в спальню, где ловко освободил от брюк, блузки и нижнего белья. Обнажённая, Джейн разметалась на кровати, а Джек стоял у неё в ногах и с наслаждением созерцал открывшуюся картину.
— Я хочу, чтобы ты показала мне, как вы, девочки, доставляете себе удовольствие, — произнёс он, скидывая одежду и садясь в кресло напротив. Джейн успела заметить, что его пенис уже приподнял красную головку, и сказала…