— Не знаю. Давай выйдем, глянем.
Направились во двор. На кухне на столе бедлам, но никого нет. Куда все подевались? Глянул в летнюю комнату – там тоже пусто.
Гул шел со двора. Вышел на улицу оторопел от увиденного.
Из печной железной трубы бани, в черное ночное небо метров на пять вверх, с гулом бил огненный столб, как из огнемета. Искры фейерверком сыпались на шифер крыши бани. Ясно, что загорелась сажа и смола в трубе.
Дело в том, что весной к нам на предприятие поступило оборудование на сосновых поддонах. За скромную плату наш вахтер переколол их на дрова. И я целое лето топил ими баню. Сажа и смола отложились в трубе, так что баня в последнее время стала дымить. Но сегодня я протопил ее березовыми поленьями, жар от них поджег сажистые отложения. Что делать? Я растерялся. Как бы пожара не было.
— Лиза нужно залить печь – догадался я.
Мы кинулись в баню. Дверь в парную была распахнута настежь и перекрывала предбанник. В парной голые сидели Слава и Вера, с удивлением глядели на нас. А где Васька и Ирина?
Закрывая дверь в парную, заглянул в предбанник и остолбенел.
Головой в дальний угол, согнувшись раком, на прямых ногах, стояла голая Ира. К ее заду, в чем мать родила, прижимался низом живота Василий. Он поставил правую ногу на лавку, чтобы было удобней, и с силой насаживал Иру на себя. Поднятая правая нога, полностью открывала вид на их сцепленные промежности. Его громадные яйца, каких мне не приходилось раньше видеть, размером каждое с мой кулак, в мошонке величиной с бычью, мотались, как маятник. При каждом движении его члена в Ирину, они со стуком бились о ее живот в районе пупка. При этом из ее «красавицы» слышался сочный, чавкающий звук, как если бы кто-то ходил рядом по вязкой грязи в резиновых сапогах. Член размером в полтора моих, исчезал в «красавице», как поршень.
Мы их застали в момент кульминации. Ира томно просила:
— Вася, Васечка, поглубже, поглубже и посильнее.. о.. о.. о…
Ира начала задыхаться – приближался оргазм.
Неожиданно Васька начал бормотать:
— Ирочка милая почувствуй наконец настоящий член.
Во мне все упало. Было ощущение, что умираю. Пока я успокаивал его жену Васька уговорил и дорвался до много лет ожидаемого наслаждения – трахал Иру. Вот тебе и басня «Лиса и виноград» — выходит я сам себя перехитрил — оставил их одних. Меня это добило.
Не отдавая себе отчет, я шагнул вперед, к ним.
Неожиданно, до этого стоявшая в ступоре, Лиза, обхватила меня рукой за шею и с силой потащила из бани.
— Лиза постой, погоди, дай затушить печь, может пожар быть – пытался сопротивляться я.
— Сереженька идем, идем – она буквально волокла меня – миленький идем отсюда. Печь сама догорит.
Одновременно, она левой рукой расстегнула свою молнию на куртке, задрала блузку и вывалила из лифчика груди. Они были великолепны — каждая размером с трехлитровку.
— Сереженька идем, идем – она продолжала тащить меня прочь от бани.
Втащила в дом, в зимней комнате толкнула на диван. Схватив мои ладони, прижала к своей голой груди. Первое впечатление было, что они необъятны, а мои ладошки очень малы, чтобы обхватить их. Я попытался встать, но Лиза лицом ко мне уселась верхом, пресекая всякую попытку.
Одновременно, торопясь и волнуясь, она стала скидывать с себя одежду, пока не осталась абсолютно голой. Мне показалось, что это заняло у нее всего пару тройку секунд. Приподнявшись, рывком сдернула с меня плавки.
Совершенно не думаю, что то действо, чем занимались Вася с Ирой, и свидетелями которого мы оба были, ее так возбудило. Просто очень доброй и неконфликтной по натуре Лизой двигало желание избежать скандала или даже хуже, чувствуя мое отношение к ее мужу — драки в бане. Важно было убрать меня оттуда, и любой ценой переключить внимание. Признаться, в итоге, ей это удалось.
Лизу била крупная дрожь. Руки тряслись. Вся раскрасневшаяся, она прятала свой взгляд, и сильно волнуясь, шептала: