В его машине играло радио. Катерина протиснулась на переднее сиденье, при этом юбка неловко завернулась.
— Сколько платишь, — угрожающе спросил он.
— Двадцать, — Катерина цену знала.
— Поехали, — смилостивился парень за рулем.
Замелькали дома, трамвайные остановки. Серость, грязь, Катерина и сама была себе противна — располнела, юбка трещит, куртка старая. А он сидит за рулем — такой спортивный, в синем свитере, с сигаретой. И почему такой шикарный за извоз взялся?
— Можно закурить? — осмелела Катерина.
Он дернул головой, надо было понимать, что можно.
Катерина вытащила сигареты из сумки, прикурила, затянулась и чуть-чуть приоткрыла окно.
— Закрой, холодно, — тут же отреагировал он.
Катерине пришлось выдыхать дым в салон, она и сама этого не любила, хотя курила давно и страстно.
— Тебе лет сколько? — внезапно поинтересовался он.
— Двадцать пять, — ответила Катерина.
— Чего ж ты в двадцать пять лет такая тумбочка?
Катерина растерялась. В душе она и сама себя так называла и корила постоянно, но когда чужой человек…
— А что это вы мне тыкаете! — возмутилась она.
— Да ладно, брось! Знаем мы эту музыку! Тебя небось год уже никто не трахал, вот и разъехалась!
Катерина аж остолбенела.
— Остановите! — единственный достойный ответ, пришедший на ум.
— Сиди! Поехали ко мне!
Вот этого она точно не ожидала! Он даже не смотрел на нее, по-прежнему буравил глазами серую сырость дороги.
— А зачем? — поинтересовалась она.
— Трахаться, — он был лаконичен.
— Так я же тумбочка!
— Я люблю таких. Завожусь!
— А поехали! — Катерина думала на слабо его поймать.