Николь закрыла двери, обернулась и жизнерадостно переспросила: «Как у тебя дела? Всё хорошо?» Она проскользнула вглубь комнаты и наклонилась над своей сумкой в углу. Легкая летняя юбка очертила её округлую попку и края трусиков. Я сглотнул. Николь только что выходила «попудрить носик», и я отчетливо представил себе, что вот буквально только что она снимала эти трусики и задирала эту милую юбочку совсем недалеко от меня.
Я перевел взгляд на её ножки в изящных летних босоножках. Стройные длинные ножки — такая редкость для французской девушки. Она вообще была исключительно мила, и никогда ещё занятия французским не казались мне такими приятными. Мы занимались по средам во французской школе, и по воскресеньям у меня в офисе, благо там в выходные никого не было.
Сегодня как раз было воскресенье, и во всём офисе мы были одни. Николь села за стол напротив меня, мы быстро пролистали моё домашнее задание по грамматике и перешли к устной речи. Николь положила перед собой какую-то бумажку:
— Расскажи-ка мне, чем отличаются французская и американская меры длин и весов?
Я вытянул из памяти все французские названия американских фунтов и дюймов, какие знал, и попытался даже вспомнить коэффициенты конвертации. С французской системой было куда проще, потому что там те же метры и килограммы, что и во всем мире.
— Американские девушки специально придумали себе фунты, что говорить «я похудела на целых три фунта» и радоваться этому. — улыбнулась Николь. — А там всего-то килограмм с лишним получается.
— Да уж, толстых американок не сравнить с тонкими француженками, — сказал я.
— Тонкими? — Николь удивленно подняла брови. — Так не говорят. А ну-ка, как ты правильно скажешь девушке, что она «тонкая»?
— Ммм… — это было нелегко, я не на шутку задумался. — Вы стройны. Вы изящны. Как ещё?
— Это всё? А как же «вы элегантны», «вы привлекательны», «вы соблазнительны»?
— Это же не то же самое, что «вы стройны», — возразил я.
— Всё равно. Вспомни-ка все французские комплименты, которые ты знаешь.
Вспоминать комплименты оказалось вдруг на удивление легко, потому что очаровательная девушка сидела прямо напротив меня. Я поймал её взгляд и принялся говорить совершенно искренне, глядя ей прямо в глаза:
— Вы привлекательны, вы очаровательны, вы удивительно красивы, вы само совершенство, ваша юбка так вам идёт, ваши глаза прекрасны, ваши ручки изящны, ваши ножки великолепны, вы так милы и прелестны!
Мне показалось, что Николь чуточку покраснела. Она немного подумала и сказала:
— Кроме того, можно сказать, вы аппетитны, вы миловидны, вы «секси».
— «Секси» — не французское слово. — с улыбкой возразил я. Николь рассмеялась:
— С ударением на последний слог очень даже французское. Секси-и-и-и.
Когда она говорила это долгое И, её губки растягивались в прелестную улыбку. Мне стало жарко.
— Расскажи-ка мне, какая это — «секси»?
— Эээ, я думаю, это девушка, которая вызывает сексуальное желание, выглядит соблазнительно. От слова «соблазн».
Говоря это, я чуть подвинул ноги под столом и внезапно соприкоснулся с её ножками. Я был в открытых сандалиях, и наши ноги соприкоснулись как будто голые, без обуви. Я ощутил её нежную кожу и на мгновение замер, не в силах убрать ноги. Николь запнулась, но через мгновение отодвинула свою ножку от моей и продолжила:
— А как именно должна выглядеть девушка, чтоб быть «секси»?
Я принялся рассказывать про одежду и макияж. Мои мысли всё ещё были спутаны из-за прикосновения, а словарный запас в плане макияжа и одежды оставлял желать лучшего. Николь вынуждена была подсказывать мне половину слов.
Тем временем я снова коснулся её ноги под столом и с удовольствием погрузился в ощущения от этого касания. Бархатная кожа изящной ножки девушки была исключительно приятна на ощупь. На этот раз Николь не убрала ногу и продолжала говорить со мной как ни в чем не бывало.