Наша с Ветой следующая ночь была такой же волшебной и невыносимо приятной. Мы вернулись довольно поздно с пляжа, вдоволь накупавшиеся, загоревшие, и пока мы шли к домику, Вета изо всех сил сдерживалась, чтобы не обнимать меня у всех на глазах. Надо соблюдать конспирацию! К счастью, я избежал неприятных объяснений с Мариной, потому что к ней неожиданно приехал муж, и ей было не до меня. А Вета прямо на ходу шептала мне на ухо:
— Милый… как же мне хочется поскорее снять одежду… быть с тобой голенькой… всю ночь!
Как только за нами закрылась дверь домика, мы крепко обнялись и принялись жадно целоваться, мой член вздыбился и теперь дубинкой оттопыривал ширинку, упираясь девушке в животик. Она лихорадочно снимала с себя одежду. И вот уже я голый, со стоячим, как палка, членом, взял ее на руки и понес в постельку, уложил свою кошечку, которая тут же расставила ножки пошире, показывая свою девочку розовую. Я тут же прильнул к ней ртом, вобрал губами эти волшебные розовые лепесточки, поцеловал их, приласкал, и писенька тут же откликнулась такой течью, что вдохновила меня на очень нежное и вдохновенное куни.
Ах, ты моя девочка! Ах, ты моя писечка… я лизал… сосал… вздрачивал клиторок моей девочки… Вета кричала, ее сотрясали оргазмы — один за одним… Ох, эти ее милые ручки вцепившиеся в простынь… эти вздымающиеся груди… С ума сойти! Этот крохотный, но такой чувственный бутончик клитора!… Ммм… Вкусно как! Когда я потом нашел своими губами ее ротик, она в полной мере ощутила вкус собственной письки…
Переведя дух, я занялся ее милым анусом — дырочка быстро учится быть эластичной, упругое колечко ануса становится мягким от моих ласк… Я раскрываю его пальцами, вдавливаю в попочку кусочек сливочного масла — он тает там… в горячем анусе, смазывает, умасливает дырочку, которая разжимается все легче и пускает уже внутрь три моих пальца! Наконец этот сладостный момент — Вета закидывает ножки повыше, она такая гибкая! Я задираю ее ноги еще выше, попка ее приподнята, я подкладываю еще подушечку под нее, с трепетом подставляю член к такой желанной попочке, и Вета, чуть опуская ее, как бы натыкает дырочку на мокрую головку моего члена. Я вдавливаю скользкий наконечник члена в девичью попу… ААААААА! — Вета протяжно стонет, ее анусик плавно натягивается на оголовье горячего мужского ствола…
Я начинаю медленно трахать свою девочку в попу — девочку, лежащую на спинке с задранными кверху ногами, сведенными вместе. С каждым движением кол входит глубже и быстрее, я насаживаю Вету на свой ствол, вдалбливаю его в свою милую девочку! Это было что-то потрясающее! Мне казалось, я так долго наслаждался выплеском спермы… ее очень много! Вот вынимаю член — медленно… Когда он покидает попу, Вета должна испытать еще одно потрясающее чувство. Ее анус еще зияет дуплом, не сжимаясь… Как он красив!… Как вся моя девочка красива и любима! Я не могу ей налюбоваться, девочкой, сладеньким моим цветочком.
Сейчас кое-что будет. Я шепчу Вете:
— Не волнуйся, сначала ты оближешь мой член, мокрый и липкий от семени… Я поднесу его к твоему личику… Ты стой в этой же позе пока… Вот так… Умничка моя милая…
Я глажу ее головку… волосы… а ее мягкие губы вначале робко, а затем все смелей ласкают мой член, облизывают кончик, собирают все семя:
— Вкусненько?…
Вета счастливо улыбается и кивает:
— Да, милый… Ничего вкусней в жизни не пробовала!
— А теперь сделаем так… Только все выполняй, как я скажу, поняла?
Я взял небольшую тарелочку, положил на постель и говорю:
— Теперь присядь над ней на корточки… Вот та-а-ак… Да! Расставив ножки… Умница!
Я раздвинул ее задние булочки:
— Не волнуйся… Сейчас тебе… захочется опорожниться… Это нормально!
Я опускаю голову, как будто снизу заглядываю Вете в попку… И вижу, как, пульсируя, раскрывается уже было сжавшийся анус… Вначале выходит несколько газиков… Ну да… Воздух попал… Газики с пузырьками как в мыльных пузырях… Только вместо мыльной воды — семенная жижица… А потом Ветин анус стал выталкивать сперму! Она выплескивалась наружу — прямо в тарелку. Там уже целая лужица!
— Все, моя хорошая… Твоя попочка все слила… Посмотри, сколько было! — я подношу блюдце к лицу Веты. — Обмакни в него губы… Если стесняешься, не глотай, но губки обмакни!
И Вета робко, с пылающими щеками, обмакивает губы в семя и собирает липкую вязкую влагу. Блин, я чуть еще раз не кончил, глядя на это! Я обнимаю Вету, мы ложимся, обнявшись, в постельку и долго-долго целуемся, не в силах оторваться друг от дружки… И гладим друг друга. Просто гладим и целуемся. А потом… придя в себя, продолжаем ласкаться. Я занимаюсь Ветиной писенькой. Мои губы, мой рот и мои пальцы непрестанно находятся на ее киске. Ох, сколько же раз она кончила в этот день!
Позже, немного отдохнув, мы гуляли, купались наедине в реке — голенькие… А вернувшись поздно, поужинали — и в постель снова! До глубокой ночи мой член не покидал Ветиного ротика и ануса… В каких только позах она не была на мне! Я был не на шутку удивлен ее страстью и ее ненасытностью, и это несмотря на то, что она продолжала оставаться целочкой — до таинственного дня и часа X, который мне нужно было определить со всей возможной точностью, чтобы у нас не просто все прошло perfectly, как говорят англичане, но и чтобы избежать нежелательных залетов. Вета отнеслась с полным пониманием к этому, и с лихвой компенсировала ожидание лишения девственности — она работала ртом и задницей, как заправская шлюшка, тем самым серьезно корректируя мои устаревшие представления о распущенности современной молодежи. Впоследствии, немного поразмыслив над этим, я пришел к выводу, что Вета действовала естественно и инстинктивно. Дело было вовсе не в ее распущенности, а в желании осчастливить возлюбленного. Она напомнила мне о том, что я и сам знал в юности. Все развратные вещи, которые мы вытворяли, были столь естественны, что даже ханжа не усомнился бы в том, что их источником была любовь!
Но вот наступил самый важный день. Вечером мы выпили шампанского. Вета, взволнованная, с порозовевшими щеками сидит передо мной в одном лишь нижнем белье — красивом нижнем белье! Бордовые трусики и лифчик. Очень сексуально! Я привез ей из города, из одного магазина специального — там девушка-продавец очень хорошо меня поняла, когда я дал ей Ветины размеры и попросил подобрать белье, которое девочка должна надеть перед мужчиной, зная, что в этот вечер ее будут лишать девственности. И как все подошло замечательно! Ты просто прелесть! Красавица моя, да, как порозовели твои щеки — то ли от вина, то ли от осознания предстоящего события, столь важного в твоей жизни.
— Ну, иди ко мне! — шепчу, улыбнувшись и проведя ладонью по бархатной юной щеке Веты.
Она встала передо мной, сняла трусики и лифчик. Я обнял ее, а потом уложил голенькую, прильнул к ее писеньке ртом… языком… губами… Да так, что когда оторвался от ее девочки — вид у юной киски был потрясающий! Розовые лепестки приоткрыты, вся она блестит от влаги! Мокрая, вся в смазке…
— Отлично, мое солнышко, — говорю, ласково касаясь ее голого плечика, — теперь сядь рядом. У меня для тебя небольшой сюрприз.