почти реальная история из общажной жизни конца 80-х
Это было давно, когда лето было теплее, вода мокрее, а на рубль можно было прожить день, не особенно себя ограничивая. А может, это просто было тогда, когда мы были моложе и острее. Да, лет прошло уже немало, еле шагающие тогда карапузики уже вовсю влюбляются, жизнь изменилась так, что реальные истории тех лет кажутся бывшим карапузикам анекдотами или страшилками…
В общем, был я молодой, жил в общаге, было лето и делать мне было особенно нечего — какие-то осколки учёбы иногда, работа по ремонту (чтобы не ездить осенью на поля Нечерноземья), много музыки и ночных разговоров за жизнь — и конечно, девушки. Такие же студентки, живущие в той же общаге, и по случаю жары ходящие в совершенно символических халатиках. Вот про одну из них я и расскажу.
Итак (как говаривал знатный сердцеед Александр Сергеич) она звалась… Не скажу я, как она звалась, она замужем давно, и фиг его знает, с какими чувствами вспоминает (и вспоминает ли). Ещё у неё было прозвище, и прозвище довольно уникальное. Им обычно её и называли, и за глаза, и в глаза. Была она тоненькая, даже странно тонкая (что-то сегодня классики лезут, это уже граф Лев), очень лёгкая (это я знал прекрасно — не раз случалось на руки поднимать — и в шутку (в которой, как водится, доля шутки), и через канаву перенося или, к примеру, в лодку вытаскивая (а когда c другом вдвоём, каждый за одну руку — и вовсе взлетала)), но вовсе не тощая. Как ей это удавалось — дело тёмное, скорее, всё же по молодости и по постоянному «турборежиму» организма — была она (а может, и сейчас такая, давно не видел, очень давно) непоседой и живчиком.
Ну таки хватит старческим воспоминаниям предаваться, пошли ближе к делу. К истории, которая произошла со мной, или произошла не со мной… Или всё-таки произошла — какая, собственно, разница, «кто, где, кого»? В общем, диспозиция такова:
Лето, вторая половина дня, прожаренная до истомы солнечная сторона здания, маленькая комната с большим трёхстворчатым окном. В комнате сидят парень и девушка, и делают вид, что решают какую-то РГР. Собственно, работа их не особенно интересует, парень таких перерешал кучу (маленький бизнес «для умных»), девушка тоже могла бы, но зачем, если есть кто-то, кто легко, а потому и с удовольствием это сделает), интересует их совсем другое — но они старательно не подают вида, хотя оба знают, что другой знает… Но простая мысль не маяться фигнёй, а сделать что хочется, их посещает только в принципе. Напомню — годы достаточно давние, да и ребята достаточно молодые, девственники, скромники и всё такое… Несмотря на весьма значительный теоретический опыт — общага — это не только место обитания, это и информационная среда, чем-то подобная той, которая только возникнет через не так уж мало лет в компьютерных сетях.
И вот они сидят, косятся друг на друга, иногда «невзначай» задевая за какую-нибудь часть тела — благо тела совсем рядом и лишнего на них, прямо скажем, немного — жара… На девушке халат, из которого она несколько выросла, парень в нарочито криво обгрызенных под шорты джинсах — по стране победно расползается идеология панка. Разговор идёт вроде бы и ни о чём — от общажных сплетен незаметно переходя на проблемы мироздания, обстановку на личных фронтах, музыке (техника и политика девушке неинтересны). Они считаются друзьями — и действительно у них много общего — музыка, образ жизни… Но обговорено уже всё не по разу, и сидят они тут не для этого, вот только перейти к более решительным действиям — никак не могут собраться.
Из окна слышится привычный шум — с гулом прокатываются троллейбусы, кто-то куда-то спешит, где-то гремят посудой. Скоро вечер, солнце ещё вовсю жарит, но воздух уже другой, и звуки уже другие, и запахи. Хотя основным запахом упорно лезет в окно запах горячего асфальта — на улице ремонт.
— Ну сколько же можно дымить! возмущается девушка, подходя к окну. Её светлые крашеные, слегка завитые волосы рассыпаны по плечам, из-под выцветшего халата торчат тонкие, но оформленные ноги и руки, покрытые ровным загаром (полученным здесь же у окна и на крыше, куда периодически вылезает позагорать половина населения).
— Да не особо они и дымят. Даже приятно.
— Зато вредно. И, между прочим, особенно для мужчин.
— Почему?
— Ну, вот говорят так.
— А, про это… Не знаю, я как-то не боюсь. Даже рад бы немного понизить.
— А что так?
— А чтоб не напрягаться… Лишний раз.
— А почему лишний?
— Ну, вот сижу, никого не трогаю, починяю примус — твой между прочим — а тут ты ходишь, и мешаешь примус починять.
— А тебе что больше нравится, примус починять или отвлекаться?
— Как тебе сказать… Ты-то как думаешь?
Девушка поворачивается от окна. Теперь их разделяет стол и она немного наклоняется вперёд. Символический халатик не скрывает уже ничего, и парень не может оторвать глаз от маленьких твёрдых грудок, за которыми виднеется живот.
— Если так — то отвлекаться — произносит он, не двигая взгляд.
— Ой! — девушка выпрямляется — а ты и рад подглядывать!
— Я не подглядываю, а просто смотрю
— И как, красиво?