Иногда она предлагала:
— Давай в школу не пойдем?
Это означало, что родителей у девочки точно не будет весь день. Мне было немного обидно, нашего отсутствия в школе никто не замечал. Наша парта стояла пустая, но все думали, что мы отправились на какую-нибудь очередную олимпиаду.
Мы приходили к Вике и отправлялись в девичью кроватку. Она использовала противозачаточное средство в виде капсул, которые мне поручалось засовывать во влагалище. Мне это очень нравилось. Сначала влагалище было невероятно тугое, капсулу я заталкивал пальцем с большим трудом. Потом мы ждали, когда она растает, я ласкал и целовал маленькие груди. Ей это безумно нравилось. Далее начинался секс. Мы прорепетировали почти все позы из Камасутры и остановились на самой простой, Вика просто лежала на спине, расставив ноги. Оргазмов у нее первый год не было, но и больно тоже не было. Вика всегда говорила, что до настоящей женщины она еще не доросла.
— Зачем тебе это надо? — иногда ласково спрашивал я.
— Дурнем ты всегда был, дурнем и останешься! — обаятельно сердилась Вика, — мне очень нравится твое наслаждение моим телом!
Качество секса Вика заменяла количеством. Все это повторялось раза четыре. Мы вставали, иногда одевались, иногда нет, и чем-то занимались. Иногда делали уроки, так приятно решать задачи по математике или физике рядом с голенькой девочкой. Часто Вика наливала ванну, мы просто лежали и болтали, пока вода не остынет. Иногда в кроватке читали пособия по технике секса, украденные у родителей. Иногда Вика готовила обед в одном фартучке. Я любовался голой попкой, пока салат готовил. В одетом виде мы любили просто сесть на пол, прислонившись к стене, и целоваться. Все это занимало не менее восьми часов.
Почти каждый день в последние школьные годы мы проводили с Викой. Утром, до школы, бегали минут сорок в парке. Минут пятнадцать из этого времени целовались. В школе мы всегда сидели рядом. После школы шли обедать к Вике или к моей бабушке.
— Бабушка, — кричал я, — к нам Вика пришла!
Бабушка обожала печь пироги для Вики и всегда приговаривала:
— Какая же ты Вика худенькая, как же ты мне правнучков народишь!
После обеда мы шли в радиоузел или в тир. Там, кроме всего прочего, занималисьлюбовными играми. Потом шли в спортзал. Сначала я играл в футбол. Вика просто смотрела на игру, хотя была отличным игроком. Все ребята отказались играть с ней. Она оказалась невероятной хамкой. Толкалась, пихалась, майки рвала.
Время даром Вика не теряла. Ей приносили столик, и она делала домашние задания. Проигравшие игроки из наших классов пристраивались и списывали. Она еще пояснения давала. Педагогический талант в ней даром не пропал, сейчас она директор школы.
А Сашенька в футбол играла великолепно. Она отлично видела поле и всегда отдавала пас в нужное время и в нужное место. Я всегда ревновал, когда забивший гол с ее подачи нападающий прибегал обниматься. У Катеньки не хватало сил, чтобы сильно ударить по мячу, но играть девочку всегда приглашали. Она была не игроком, а талисманом. Команда, в которой Катя довольно бестолково бегала за мячом, обычно выигрывала.
Потом играли в баскетбол. Тут уж крохотной Викой просто восхищались, играла она потрясающе. Маленький рост компенсировался отличной координацией движений. Она могла издалека бросить мяч в кольцо и часто попадала. Если мяч в кольцо не опускался, то высоченный Гришка его добивал, и они обнимались. Ревновали сразу я и Лизонька.
После спортзала мы с Викой не расставались. Учительница физкультуры Вику просто обожала. Она неимоверно технично научилась прыгать в высоту вперед спиной над планкой, тогда это мало кто умел делать. При крохотном росте на рекорды нельзя было надеяться, но учительница даже съездила в институт спортивной медицины и выяснила, что гормоны роста Вике уже поздно вводить. Зато у Вики оказались ключи от школьного бассейна. Он был в подвале школы, две дорожки по двадцать пять метров. Пловцов из нас не получилось, полное освещение включать не разрешали, а при слабом свете плавать было жутковато. Все время казалось, что сейчас из темной воды крокодил появится. Мы просто плескались у ближайшего светильника. Если Катеньки не было, то Вика и Сашенька купались без лифчиков.
Потом я забегал домой поздороваться с родителями и поужинать. После ужина мы шли в кино на последний сеанс. Кинофильмы в двадцать один час были из тех, что детям до шестнадцати лет в Советское время смотреть запрещалось, хотя даже в таких фильмах намеки на секс тщательно вырезались. Но мы были здоровенными ребятами, у пятнадцатилетних Сереги, Олега и высоченного рыжего Гришки проблем не возникало. Билетерши без проблем пропускали невысокую тринадцатилетнюю Лизоньку, одиннадцатилетняя Катька тоже проходила свободно, позднее выяснилось, что Гришка давал теткам по двадцать копеек за каждую девочку. Пятнадцатилетнюю Вику тетки отказались пропускать из принципа, даже за деньги, она им не понравилась. В кинотеатр ходили еще Олег со Светкой. Было совсем непонятно, зачем они ходили в кино. Они просто держались за руки и смотрели друг на друга при мерцающем свете экрана.
Совершенно не могу вспомнить, когда же я делал уроки, но все-таки перебивался с четверки на пятерку. У Вики же никаких оценок, кроме пятерок не было. Задачки я у девочки обычно списывал, но сочинения по литературе мне приходилось писать в двух экземплярах. Темы были вполне советские, типа: «Образ Бабы-Яги в российской литературе», положительные черты — связь с народом, отрицательные черты — костяная нога!
Примерно так все и тянулось в мои последние школьные годы. Компания парней и девочек, которая случайно сложилась в пионерском лагере, оказалась удивительно устойчивой. Новые друзья к ней добавлялись. Сашенька нашла себе высоченного и очень умного парня из соседней школы. У Катеньки тоже приятный кавалер объявился в седьмом классе. Спустя множество лет все мы остаемся в дружеских отношениях!
В личных отношениях мы с Викой остались вдвоем. Было с ней нелегко! В школе она пользовалась устойчивой репутацией красивой стервы. При полном отсутствии сентиментальности у нее был острый и ехидный язычок. Наверное, моя толстокожесть флегматика сказалась, мы часто обижались друг на друга, но никогда не ссорились! Словесную сварливость Вика компенсировала нежнейшими ласками.
Я оказался хорошим тренером. Вика заняла пятое место на городских юниорских соревнованиях. Сам я не прошел квалификацию. Радостный военрук налил нам по стопке коньяку и сделал королевский подарок, дал пострелять из трофейного бельгийского боевого пистолета. Военрук попал в восьмерку, Вика попала в семерку, а я случайно попал в десятку. Военрук жутко расстроился и налил нам еще по стопочке. Ему очень хотелось реванша, но в последней обойме оставалось только четыре патрона. Он достал спортивные пистолеты. Меня военрук легко обыграл, но нетрезвая Вика сделала одну сплошную дырку из центральной части мишени. Он прослезился, сказал, что эту мишень сохранит навсегда и повесит под стекло, и налил нам посошок на дорожку. Потом я долго водил Вику по морозным улицам, чтобы не доставлять сильно пьяную девочку домой. Сам я был не менее пьяный, военрук пару стопочек в меня влил за тренерские успехи, пока Вика туалет посещала.
— Я хочу с тобой ночь провести, — шепнула Вика, — удивительно удачно пока складывается, твои родители в санатории, мой папа в командировке, а мама скоро уйдет на суточное дежурство. С твоей бабушкой осталось договориться!
Бабушка сильно рассердилась, увидев пьяных ребят, но Вика с ней пошепталась и она успокоилась. Сумку мне пришлось тащить, полную горячих пирожков для Викиной мамы.
— Мамуля, — сказала Вика, пока я снимал ей сапожки в прихожей, — давай Сергей у нас ночевать останется? С бусенькой я договорилась! Жуткий холод на улице! Как он один домой доберется, еще замерзнет? Ты знаешь, что Сережа мой любовник?
— Что у тебя есть любовник, я давно догадалась, — печально улыбнулась Викина мама, — простынки иногда оказываются сильно измятыми. А кто он такой, догадаться несложно. Хорошо хоть предохраняетесь, противозачаточное лекарство я у тебя случайно обнаружила в коробке с фломастерами. Ну ладно, половину пирожков я заберу, а вы ночуйте. Все равно и днем переночевать умеете!