Кобыла ж, видя это дело,
Стоит ни жива, ни мертва,
И от стыда аж покраснела,
Услышав мерзкие слова.
А чёрт тем временем лютует,
Ему давно уж невтерпёж,
Руслана в жопу он целует
И х#ем пробует «крепёж».
А князь совсем размяк, бедняга,
И с грустью смотрит на сапог —
«Ведь надо ж стать такой бодяге,
Была б елда, а то шнурок…»
Он смог бы х#ем двухголовым
Рога все бесу отшибить
И той дубиною пудовой
Козлу хребтину перебить.
Но щас он вынужден смириться,
И завязав шнурок узлом,
Х#ями беса насладиться,
Уткнувшись в землю потным лбом.
Заплакал князь от тяжкой доли,
Поскольку бес уже залез…
И стонет он от сладкой боли
На весь дремучий жуткий лес.
А чёрт е#ёт неугомонно,