В жестоком обученьи.
Потом настал черёд оков,
Тяжёлых и холодных,
Ведь долг рабыни не таков,
Чтобы ходить свободной.
Сначала было. просто жуть.
Казалось, невозможно
Ни сесть в оковах, ни шагнуть,
А спать. вообще тревожно.
Но через три-четыре дня
Я их не замечала,
Когда ж снимали их с меня,
То я по ним скучала!
Когда ж Хозяин под конец
Спросил: ?Чего ты хочешь?>
Я попросила сделать мне
Все цепи покороче.
Теперь я в них могу стирать,
Готовить, прибираться,
А как в них здорово играть
И просто развлекаться!
И образ жизни мой, и дом
С различным перевесом
Наполнен каторжным трудом
И сумасшедшим сексом.