И, встав на карачки , к нему подползла,
И нежно рукой за головку взяла.
Поморщилась, крякнула, сплюнув в проход,
Уста приоткрыв, жадно сунула в рот.
Головка разбухла и в гландах застряла,
А Танечка часто и нервно икала.
<Как быть, промедление смерти подобно?!>
Подумала Таня в беспамятстве злобно.
А может, за яйца схватив его кинуть,
И тут же залупу со рта ложкой вынуть?
Решила, рванула за яйца, и вот
Кровь брызнула струйкой,
Он ей порвал рот.
И сам весь в крови на колени упал,
И словно змея, извиваясь дрожал.
Она всё молчала, и он всё молчал.
Она не кричала, и он не кричал!
А утром их нашёл слуга,
Обоих мёртвых. От греха
Сбежал он прочь к отцу Степану,
И рассказал всё без обмана.
Что дочь его, в улыбке страшной
Лежит с залупою во рту,
А рядом, в позе столь ужастной,
Валялся дядя весь в поту.