С тех пор прошло уже четыре года, как я оплачиваю дяди своей натурой за свою маленькую шалость детства. Начну все по порядку… Этот случай случился со мной где-то вначале лета или в конце весны.
Очередной выходной день и маме до вечера нужно было куда-то отлучиться. Я очень любил такие дни, когда мама оставляет меня за «хозяина» в квартире, абсолютно одного, а сама уезжает.
«Сашка, я к подруге и буду вечером»+ — сказала мне мама, выливая на себя вкусно пахнущие духи. Но я то знал, куда она так собирается.+Как только она развелась с моим папой, она каждые выходные отлучается до вечера, иногда даже не ночует дома, говорит, что с подружкой заболталась допоздна и решила остаться на ночь. Мне в такие дни вообще отлично, онанирую до семи раз в сутки, в разных позах и с всё новыми фантазиями. У мамки в шкафчике всегда лежат две видео кассеты с порнушкой… на одной Геи, а на другой только женщины, занимающиеся мастурбацией и писающие друг другу в ротик. И когда я просматриваю кассеты с гомосексуалистами, то трахаю себя шприцом, наполненным молоком, а когда Геи кончают, я выпускаю молоко из шприца себе в анал и тоже кончаю себе на живот или в руку, а потом эту сперму размазываю себе по лицу и губам.
Мама уже собирается уходить, а я все мечтаю, как я буду онанировать и чем я сегодня себя оттрахаю. Но не тут то было. Мать вдруг решила оставить меня у дяди Серёжи, брата своего бывшего мужа, моего папки. Он жил с нами на одной площадки со своей женой-стервочкой и с новорожденным сыном — моим двоюродным братом. Я очень не любил гостевать у них, так как у них был большой дог, которого я боялся. И еще когда муж и жена вместе у них часто возникают какие-то ссоры по пустякам, переходящие в скандал и тетя Ира, жена моего дяди, всегда запирает меня в туалете без света одного, чтоб я якобы не слушал их ненормативную лексику.
На этот раз тети Иры не было дома. Дядя Сережа сильно обрадовался моему появлению и сразу же повел меня на кухню пить чай. Мне он налил чай, а сам пил с горла пиво, рассказывая, что-то при этом. Когда дядя разговаривал, то через каждое слово у него доносилось бля или нах, меня всегда это пугало, но я делал вид, что внимательно слушаю и все понимаю, о чем он говорит. «Ладно, Саня, я в комнату, допивай чай и подходи» — сказал громко дядя и вышел из кухни. Я скоренько допил чай и решил сходить в туалет, по маленькому. Я писал и осматривал туалет, он был большой, так как совмещенный с ванной комнатой. Стряхивая капли с головки, слегка онанируя, мой глаз упал на приоткрытое мусорное ведро, стоящее рядом с унитазом. Закончив дело, я встал на четвереньки и открыл полностью ведро. В мусорке до половины лежала использованная туалетная бумага, я начал копаться в мусоре, и мой член начал потихоньку подниматься. Ему не было препятствия, так как я даже забыл спрятать его в штаны.
На дне ведра лежала использованная красная прокладка, но уже сухая. Я вытащил ее из ведра и окутал ею свой стоячий пенис. Я дрочил аккуратно, но быстро, и с каждым разом мне хотелось все больших извращений и ощущений. Когда дело дошло до оргазма, я прекратил онанизм и обтер член об красное пятно прокладки, на головки была небольшая белая слизь. Вставая с колен, я полностью спустил штаны с трусами и подошел к стиральной машине. Открыв ее, я увидел, как она полностью забита грязным бельем… колготками, носками, женскими трусами. Меня это зрелище очень порадовало, я взял первые попавшиеся трусы и колготки.
Я сел на стульчак голой попой и надел трусы себе на голову, так чтобы место для женских половых губ находилось у меня на носу. Трусы тети Иры пахли, так же как и мамкины, но возбуждали меня намного больше. На руки я натянул темные коготки и местами для ступней я ублажал свой торчащий член. Я дрочил быстро, и все более вникал в запах нижнего белья. Трусы благоухали каким-то женским запахом в смеси с мочой. Женские трусы были черного цвета, а на месте, для женской писиньки, было сухое белое пятнышко, при виде которого, во время онанизма, мне хотелось достать языком.
Я вдыхал запах трусов полной грудью, и слегка доставал языком до белого пятнышка, как вдруг почувствовал, что уже кончаю. Я встал с унитаза, поднял крышку, но было поздно,+ я спустил сперму прямо на колготки. Тогда я вытер полностью ими член, и положил их в карман своих брюк — «не обратно же их в машинку!?» Как только я снял с головы трусы и поправил штаны, в туалет ворвался дядя, дверь в уборную не закрывалась.
«Что так долго, иди сюда!» — крикнул дядя. Я подумал, вдруг он что-то увидел или услышал, и поэтому сильно напугался. Мое сердце колотилось, но я сдерживал себя. Незаметно положив трусы в другой карман, я подошел к дяде с опущенными глазами. Но все обошлось, дядя Сережа просто решил куда-то прогуляться и хотел, чтобы я посидел с младшим братиком Димкой, пока он не вернется. Дядя дал мне указание, что надо сделать, если малыш описается или обделается, а сам ушел. Его жена Ирочка была в командировки, она б сейчас точно не приехала, а мой дядя придет явно не раньше чем через три часа. В квартире я был один, за исключением овчарки и годовалого брата, — все в моем распоряжении! Я зашел в маленькую комнату, где на кровати лежал мой братишка. Когда я подошел к окну, то громко раздался детский плач. «Мой братик описался!» — сказал я и подошел поближе к нему. Димка лежал на спине и дрыгал ножками, на ползунках желтого цвета виднелось мокрое пятно. Я нагнулся и стал нюхать его, моча пахла по-другому, не как у взрослого человека. Пока я нюхал мокрые ползунки на расстоянии, братишка зарядил своей ножкой мне по губам. Тогда я раздвинул руками его ноги так широко, что он не мог ими пошевелить, и, уткнувшись носом в пятно, я почувствовал, как набухает мой половой орган. Мне ничего не оставалось делать, как одной рукой закинуть ноги брата назад, а другой рукой онанировать и нюхать мокрое пятно. Я и раньше, когда оставался с братом в одной комнате «фетишировал» с мокрыми простынями и ползунками, но тогда я не мог позволить себе заняться онанизмом, так как в квартире всегда кто-то был. Наконец-то мне выпал такой шанс, где мы с братом одни, и в квартире больше никого! С каждой минутой мне хотелось все больших извращений. Я снял мокрые ползунки с брата, и стал лизать его маленькую письку и крохотные яички, а сам начал еще быстрей онанировать. Малыш только хихикал. Я знал, что его пенис не встал бы не при каких условиях, ведь Димка еще слишком мал, но мне все равно было приятно, даже если его пиписька лежала. Я лизал пяти сантиметровый пенис брата, и мне это доставляло огромное удовольствие. Для наибольших ощущений я решил взять его член полностью в рот и стал сосать. Член изо рта не вынимая, я ласкал его языком, как вдруг почувствовал что-то теплое, слегка соленое. Мой братик писал мне в рот небольшим напором, я ни как не мог остановить его, мне пришлось глотать его ссаки, иначе он своей мочой мог бы залить покрывало. Я был в роли «живого писсуара», но это доставляло мне удовольствие, а не отвращение. Мочи было не очень много, я выпил всю до последней капли, облизал пенис, чтобы он никуда не капнул. Потом я стал подлизывать яички и просовывать язык чуть ниже, под них, что вскоре добрался до отверстия попки. Братишка перестал плакать, и я перевернул его, поставив на колени. Я раздвинул ягодицы и языком ласкал анальное отверстие брата, стараясь засунуть язык в него. Его дырочка не пахла калом, как обычно у взрослого человека, а наоборот, она пахла каким то кремом или чем-то молочным. Я уже чувствовал, как сперма у меня подходит, я лизал и дрочил все быстрее, и как вдруг дверь в комнату приоткрылась.+ В комнату вошла огромная собака, я страшно перепугался!+Встал, чтобы закрыть дверь, как вдруг пес обхватил меня переднимилапами и стоя на задних лапах, трахал мою ногу. Он и раньше это делал, когда мы с ним были один на один, но раньше я одергивал ногу, мешая ему достичь оргазма, а теперь я решил сделать ему приятное. Убрав ногу, я отвел пса к Димке. «Сейчас, собачка, тебе будет хорошо» — сказал я, подняв брата с кровати и поставив его на пол в позу раком. Собака тут же принялась за дело, положив свои большие передние лапы малышу на плечи. Член собаки не пролез в анус и поэтому она трахала чуть ниже ягодиц. Димка начал громко хныкать и мне пришлось убрать пса от брата… Я тоже встал на четвереньки и стал оттягивать псину. Собака остановила, но не отходила от Димки, мне не хватало сил, чтобы полностью отдернуть кабеля. Все же мне удалось убрать пса и уложить брата в кровать.
Я так и продолжал стоять на коленях возле кровати, укладывая сво его брата. Собака сделала пару кругов возле меня и вдруг оседлала меня, как свою суку. Он трахал меня мимо ануса очень быстро… то в ляжки, то по ягодицам. Я пытался остановить пса, дергал ногами, но это только усугубило ситуацию, он попал мне в анальное отверстие и трахал еще быстрее. Мне было очень больно, член его вошел так глубоко, что я стонал от боли, мне казалось, что он что-то порвет мне там. Руками я не мог высунуть его член, так как они лежали над кроватью. Я стал дрыгать задницей, член вылетел из ануса и пес начал трахать меня, так же как и брата, ниже ягодиц, прямиком в яйца. Это было тоже неприятно, но все же член от этого у меня более оживился, а яйца болтались как маятник от ударов. Он добавил темп, мне хотелось орать от боли, но я не стал открывать рот, так как на плече у меня лежала морда пса и часто дышала своим неприятным дыханием. Дог наконец-то кончил, кончил мне на гениталии своей теплой струей спермы и остановился. Пес еще долго не вставал с меня, а его разгоряченный красный орган брызгал прозрачной струйкой еще около минуты… В позе рака, в общем, я пробыл где-то семь минут, и когда я встал, на моих коленях были красные отпечатки, а с яичек капала собачья сперма. Я стоял и злобно смотрел на брата, именно по его вине я был в роли собачей сучки. Я был унижен чужим псом, я был очень зол, но член мой стоял! Он был готов к жестокому сексу, и я решил наказать Димку. Братишка сидел на кровати и играл тихо сам с собой. «Пришло время платить» — сказал я и загнул рачком брата. Я имел его между ног, так как мой член не влезал в его анальное отверстие. Я трахал так же быстро, как и имела меня псина. Дима плакал и орал одновременно, тогда я рукой прикрыл его рот, приговаривая…
«Заткнись, сука!» Теперь он был в роли моей сучки, я очень быстро трахал его пухлые ножки, а рукой ласкал его яички и маленький пенис, иногда доставал свой член и шлепал им по ягодицам брата, и опять всовывал его меж ног. Дело уже доходило до оргазма, я стонал от кайфа и даже думал, как я кончу ему в ротик. С открытым ртом и частым дыханием я добавил темп, как вдруг дверь резко открылась, и на пороге стоял дядя, видно подвыпивший.+Я встал с колен и с опущенными штанами и во всю стоячим членом смотрел на него. Интуиция подсказывала, что мне будет больно. Мы тупо смотрели друг на друга в течении минуты, потом я упал на колени возле его ног, и чуть ли не целуя пятки умолял дядю, чтобы он не рассказал об увидевшем моей маме или своей жене Ире. Дядя что-то орал невнятное, громко матерился, а я тем временем еще крепче прижимал его ноги к своему лицу и целовал ступни. «Я все что угодно сделаю, только не говорите никому!» — через плач проговорил я. Дядя ехидно улыбнулся, поставил меня на ноги, немного нагнул, и стал хлыстать меня своим толстым ремнем по моей голой попе. Я громко орал и плакал, тогда дядя насильно снял с меня штаны, чтобы их же, наверное, и затолкать мне в рот. Когда он снял с меня брюки, из карманов выпали колготки и женские трусики. Он понял, что это белье жены, и, подумав, что я фетишист, засунул мне их в рот и стал шлепать меня еще сильнее и больнее. Во рту у меня сразу начал присутствовать слабый запах мочи и своей же спермы, уже почти сухой, и чего-то еще — женского, приятного. Он избивал меня, одной рукой держа меня в загнутом положении. Наказание длилось около пулу часа, после это он пошел в ванную и стал рыться в грязном белье. Я же сидел на холодном полу голой задницей, так как она у меня вся покрылась волдырями и горела от боли. Затем я подошел к зеркалу и повернулся спиной. Мои ягодицы были все красные и на них виднелись еще более красные отпечатки от ремня — полоски.
В комнату вошел дядя и кинул мне черные чулки своей жены, дав понять, чтобы я их надел. Чулки пахли так же, как и трусы, которые я нюхал, запахом грязного нижнего женского белья. Я натянул их до самых ягодиц и от возбуждения у меня сразу начал подниматься член. Увидев его стоячим, дядя снял свои носки и кинул мне один, чтобы я надел и начал дрочить. Когда я спустил в носок, дядя сказал, чтобы я его пока не снимал. Потом он поставил меня на колени, а я уперся руками об пол и оттопырил жопу, чтобы ему было удобно меня по ней бить. Я охотно слушался каждому его приказанию, так как мне очень нравилось пребывание в чулках красивой девушки, меня весь этот процесс «наказания» очень возбуждал, и поэтому я даже почти не чувствовал боли. А даже наоборот, представляя тетю Иру в чулках, ласкал себя за ляжки, слегка мя их. Я был, словно раб и делал все, что приказывал мне дядя, я даже был готов к тому, чтобы он изнасиловал меня своим большим членом в мою маленькую дырочку, мою разгоряченную попку, но он этого делать не стал. Бил меня до самых потемок. Он перепробовал со мной все позы, которые были удобны для садизма, потом все же отпустил меня домой, сказав, чтобы я заходил к нему каждый вечер.
И теперь мне каждый вечер приходиться заходить и расплачиваться за не закончившийся секс с братом, которому уже почти пять, и который уже бегает и веселится, даже не помня, что с ним произошло в те годы. Мне же уже почти пятнадцать и мне все равно приходится надевать чулочки (то красные, то черные, то белые), которые мне теперь чуть выше колена, вставать на колени, и в такой позе находиться около двух часов, изо дня в день, каждый вечер. Я уже почти совсем не чувствую боли, но все же я специально иногда вскрикиваю, чтобы мой дядя запихал мне рот какой-нибудь атрибут грязной женской одежды… трусы, колготки или чулок. Я очень надеюсь, что через три года, когда я стану совершеннолетним, мне больше не придется так унижаться перед дядей, я надеюсь, что через три года закончится это «проклятое наказание» и я буду жить спокойно, без вечерних побоев толстым ремнем, и моя попа наконец-то заживет, сойдет с нее прыщавый слой толстой бурой корки, и я наконец-то перестану кончать в его вонючий носок, а потом сушить его на своем носу. Радует меня только одно, что он не снимает весь этот разврат на видео, — «хоть на этом тебе спасибо, дядя Серега!»