Одежда хоть медленно, но уверенно разгоралась. Чувствовался запах шерсти от кофточки, вперемежку со специфическим запахом капрона от колгот. Мне было больно смотреть на кожаный сапожок, лежащий сверху, как его лизали языки пламени. Они были почти новые, купленные месяц назад перед отъездом моим парнем.
Женщина между тем открыла мою сумочку. Расчёска, макияжный набор просто полетели в огонь. Потом она повертела в руках мой мобильный телефон.
— Тебе тут кто то звонил. Любимый, два раза.
Я даже подумала, что она мне даст его, но он тоже полетел в пламя.
— Тебя больше для них не существует, пропала без вести!
Достав паспорт, она, осмотрев, выкинула в огонь сумочку, даже не достав кошелёк с деньгами и банковскими карточками.
— Значит так, Виктория Павловна! С этой минуты ты будешь отзываться на любое имя или кличку, которую я дам. Но забудь, как тебя зовут, откликнешься, ждёт суровое наказание! Фильмы с бдсм смотрела?
Я вся дрожала, толи от холода, а может быть от страха.
— Историю О.
— Ну, ты попала почти в точку! Это дом воспитания рабынь. Поняла? Как в фильме отвечали?
— Да, Госпожа!
— Похоже, ты подаешь большие надежды! Пошли в дом, я замёрзла.
В огромном особняке для нас оказалась небольшая комната. В углу стояла душевая кабинка и биотуалет. В другом углу стоял стол с огромным количеством всяких баночек с кремами, расчёсками и феном. Недалеко от двери стояло трюмо с огромным зеркалом. На нём лежали стопкой несколько десятков упаковок с чулками. Окон не было, в ряд к стене стояли пять железных кроватей. У изголовья их были в стену ввинчены несколько колец на каждую кровать.
— Это твоя кровать. Помойся и оденься. И побрить незабудь.
Произнесла одна девушка. Она были совсем не многословна, и на мои вопросы ответом было молчание.
Я только, только, надела чулки и начала сушить волосы после душа, как за мной пришла одна из рабынь. Она проводили меня в комнату, при виде которой я чуть не упала в обморок. Это была камера пыток, по другому её не назвать. Она была огромна. Повсюду стояли, какие то приспособления, свисали цепи, стену украшали плетки, и многое другое, что я не знаю, как называется.
— Госпожа! Господин!
Это было все, что произнесла девушка меня привёвшая сюда, стоявшей в углу женщине одетой, как и та, что меня встречала, и мужчине уже пожилом на вид.
— Позови Соску. Возможно, вы нам понадобитесь.
— Да, Госпожа!
— Мне сказали, что ты, какая то понятливая и покорная. Не верю! Боли боишься?
— Да, Госпожа.
— Ложись на этот стол. Портить товар мы пока не будем. Завтра на аукционе, кто тебя купит, сам решит, что из тебя сделать. Я пока просто покорность проверю.
Я легла на указанный деревянный стол.
— Разведи ноги.