— Я твой хозяин, ты моя… — простонал я, после того, как почти что весь мой член исчез в ней. Закупорив её зад до конца, я немного остановился и, жадно прильнул языком к её нежной шее, после чего я стал её немного покусывать. Она зажмурилась, я немного высунул свой поршень из её попки, оставив в ней его самый кончик и, со всей силы, загнал обратно, она резко дёрнулась, и вся извилась, а я только хмыкнул и повторил это ещё несколько раз. Она немного корчилась от боли, а когда я посмотрел на её зад, то заметил, что из её, некогда чудненькой розовенькой, попки, теперь немного сочилась кровь и мой член тоже был испачкан кровью. Я вошёл в неё снова, резкими толчками стал превращать её, недавно девственное тело в свиную отбивную. Мои волосатые яйца, со звуком пощёчины, бились о её испачканные кровью ляжки. Я почувствовал, что готов вылить в неё часть себя, тогда я обнял её так сильно, как только мог и прижал к полу, впился губами в её плечо, и, засунув свой член в её попку, на всю длину, напрягся, в малость затрясся. Мы были с ней едины, как никогда ранее, она стала частью меня, мне не верилось, что мы когда-то разсоединимся… Мои яйца зазвенели, и из них отбыл груз спермы, я чувствовал, как он проходит по всему моему поршню, мой член перестал в ней двигаться, и стал тверже камня. Она это почувствовала и изо всей силы напряглась, мой конец, находящийся в её, и без того тугой, попке сжался ещё сильнее, это было супер! И я выстрелил в неё всем своим зарядом, густая сперма растеклась по всему её заду, а я всё не уставал кончать. Впрыснув в неё последние капли своего семени, я нежно лизнул её щёку, и ещё несколько минут пролежал в таком состоянии, не вытаскивая часть себя из неё. Она притихла, наверное, не было больше сил рыдать. Я вынул своего друга из её недр и, поводив им ещё немного по коёмке её и так пострадавшего очка, я успокоился.
Встав, я сел на край кровати и вытер о подушку пот со своего лица, а она так и осталась лежать. Подойдя к ней, я перевернул её на спину, её большие глаза, полные слёз, бессмысленно смотрели в потолок. Я полностью снял с неё халат, раздвинув её ноги, навис над ней. Она уже смерилась со всем, что с ней буду делать я. Прикоснувшись своим поршнем к её розовой, ещё пока девственной шелке, я понял, что опять готов к работе. Я нежно прикоснулся своими губами к её нежным и бархатным губкам, я был готов поспорить, что раньше она ни с кем не целовалась. Она сильно зажмурилась и зажала свои губки, я немного разозлился:
— Разожми губы, сучка, а то больно будет! — злобно провопил я.
Она медленно и неохотно начала приоткрывать свой ротик, наверное, поняв, что больно у меня получиться хорошо. И вот, я скользнул своим языком в её девичий ротик, начав жадно всасываться, одновременно я попытался проникнуть в чудную писячку Олечки. После некоторых усилий головка моего детородного органа резко проткнула её естество, я знал, и она знала, что это значило… целка порвана! И я стал во всю долбить её тельце, мои волосатые яйца бились то о правую, то о левую её ляжки. Извиваясь подо мной, как проткнутая змея, исполнявшая в смертельной агонии свой последний танец, она давала чувствовать мне все плавные изгибы её тела. Почувствовав, что скоро буду кончать, я стал интенсивнее долбить её матку. Я оторвался от её губ и приступил к шейке, которая всё ещё пахла нежным фруктовым запахом духов, через неё я мог слышать удары маленького сердечка, которое, ух как билось! И вот, я немного прикусил её шейку, она дёрнулась, приподняла таз навстречу мне, неожиданно обхватила меня руками, и изо всех сил прижала к себе, наверное, сучка тоже была готова кончить! Я вогнал свой член в неё до упора, так, что он плотно упёрся в матку и, выстрелил в неё, в упор, она широко раскрыла свои глаза, открыла ротик и взвизгнула…
После третьего или четвёртого выстрела я начал интенсивно двигаться в ней, одновременно с этим кончая. Резким рывком я вышел из неё. Она так и осталась лежать на полу с приоткрытым ртом и широко смотрящими на меня глазами, из её розовенькой щелочки сочилась тоненькая дорожка спермы, стекающая прямо к попке и исчезающая промеж ягодиц. Обессиленный, я лёг на кровать и сделал глубокий вдох. Воспользовавшись моментом, Оля попыталась сбежать, хотя, чего ей было уже терять? Заметив это одним глазом, я не предпринял никаких действий, только тихо произнёс:
— Лежать. — хотя даже если бы она и встала, то наврятле бы у неё хватило сил убежать, она беспрекословно повиновалась.
— Ну, ещё разок и пора сваливать! — про себя подумал я и неохотно стал подбираться к ней.
Она лежала на спине, глаза были закрыты. Поставив ноги по обеим сторонам её живота, я присел на корточки. Мой взгляд пал на её маленькие грудки, которые имели на вершинках тускло-розовые ореолы, из центров которых в разные стороны торчали остренькие, не по размеру, сосочки. Когда я едва ли прикоснулся к одному из них, то он быстро налился кровью, в малость побагровел и стал достаточно твёрд, да так, что начал приятно скрести по моему языку. Затем я начал трогать её грудки руками, она делала вид, что не замечает меня, но иногда из губ её вырывался лёгкий стон, последний раз я дотронулся языком до её губ, так как после того, что я задумал, к ним будет вообще противно прикасаться. Я уселся задом на её животе, о, как это было приятно, он был немного теплея моего тела, я мог чувствовать её дыхание, каждый её движение передавалось мне. Я развёл руками её небольшие груди и положил между ними свой член, после чего свёл их обратно, хотя они были немногим меньше нормы, но их твёрдость компенсировала это, мой друг был плотно зажат промеж них. Я начал проталкивать его вперёд и назад промеж них, при этом, он иногда бился о её подбородок, а главное — губки! Я увеличил темп после чего…
— О, да! — я изо всей силы упёрся в её ротик, приподняв руками Олину голову, я всё же проскользнул в него и просунув член до конца, взорвался в глубине её горла. Она уставилась своими широко открытыми глазами в мои, потом, она перевела свой взгляд на мой поршень, то входящий, то выходящий из неё. Излившись в неё до последней капли, я вынул своего друга. Она в малость покорчилась, из уголка её, ещё недавно невинного ротика, теперь стекала тонкая дорожка моей спермы, обрываясь на подбородке и исчезая где-то на её теле.
— С тебя хватит, мне пора! — сказал я, и начал было собираться. Перед уходом я немного похлопал Олю по щёчке, вышел в коридор и… тут раздался звонок в дверь…
To by continue…