драгоценного кристалла, каждая грань которого отражала его совершенное
тело. Стелла тщательно задвинула материю и приступила к делу. Ее
теплые нежные пальчики, вооруженные сантиметром, запорхали над
Артуром. В конце концов она присела перед ним на корточки и принялась
измерять объем его ног. Артур взглянул вниз: сверху грудь Стеллы
казалась почти обнаженной. На секунду ему представилось, что руки
сжимают и мнут эти теплые гладкие шары… В этот момент Стелла
коснулась его паха и у него невольно перехватило дыхание. Артур
почувствовал, что тугие узкие плавки становятся ему неимоверно тесны.
Стелла убрала руку и медленно подняла голову. Их глаза
встретились. Глаза Артура просили, требовали, желали. В глазах Стеллы
легкое недоумение сменилось любопытством, затем вожделением. Она
опустила голову и как бы вернулась к своим измерениям. Только пальчики
ее при этом стали неоправданно долго задерживаться на туго
натянувшейся материи плавок. Казалось, им хочется проникнуть внутрь и
освободить пленника, который и сам уже почти вырвался из своей
элегантной темницы. Артур незаметными движениями необыкновенно
послушных мышц живота способствовал этой встрече — и она почти
состоялась. Голубые ноготки Стеллы словно стайка резвящихся ночных
мотыльков порхали над распускающимся цветком, но садовница решила
иначе: Стелла расстегнула пуговку халата и выпрямилась. Артур
порывисто обнял ее, их губы слились в долгом страстном поцелуе.
Подруги Стеллы продолжали как ни в чем ни бывало щебетать, по-видимому
не подозревая о том, что происходит за ширмой.
Высокая грудь Стеллы уперлась в грудь Артура и приятно пружинила