Автор: Катерина (по нику) в обработке Максима Перепелицы
Эта история пришла мне на электронный адрес с просьбой отредактировать и выложить на сайтах. Сделал это с превеликим удовольствием.
Я люблю читать книги, особенно, так называемые «Женские романы», в которых описываются жизненные истории любви различных людей. Мне нравится переживать те чувства и эмоции, которые испытывают герои романтических новелл. Но иногда, особенно когда мне очень одиноко и хочется плотских утех, я не чураюсь читать обыкновенные эротические рассказы, и даже, в Интернете, на «пошлых» сайтах. Среди множества сказаний о половых приключениях, попадаются по настоящему интересные и классные вещи, которые помогают мне расслабиться.
Я живу одна, снимаю однокомнатную квартиру, у меня есть сын, ему 3 года. Так получилось, что воспитываю его, я без мужа и привлекать какого-либо мужчину в нашу с ребёнком жизнь, пока не планирую. Вот уже три года моё тело не знало мужских рук, губ и остальных частей их тела и, поэтому, я приспособилась доставлять себе сексуальную разрядку вполне тривиальным способом – лёжа в ванной с предметом в руке и прокручивая в голове сюжеты романов или рассказов. Но мой рассказ совсем не об этом, это, так сказать, предисловие.
Дело в том, что среди прочитанных мной рассказов, я часто вижу откровенно безвкусные, безграмотные (и орфографически и даже логически) вещи. Эти истории полны невозможных ситуаций и действий. Особенно меня раздражает, когда кто-нибудь начинает описывать историю изнасилования или дефлорации от имени девушки, рассказывая, как это приятно, волнующе и неожиданно, как, вдруг, просыпается сексуальность и становится приятно. Полный бред! Так и хочется помечтать, что бы авторы этих рассказов однажды попали на гейскую вечеринку и их там отрахали в задницу, и в рот, накачав спермой по самое горло. Пусть потом они напишут, какие же приятные ощущения у них были в анальном проходе, когда туда врезался, разрывая плоть, горячий елдак!
В результате чтения этих пасквилей, я решила рассказать свою реальную историю, в результате которой появился на свет мой сынишка, а заодно, отдам свой долг интернет-сайтам, за предоставленную возможность наслаждаться эротическими историями других людей.
Я жила в очень консервативной и строгой семье. Мои родители очень меня любили, оберегали и воспитывали хорошей девочкой. Стать хоть чуть-чуть плохой мне мешали постоянный контроль, жёсткий режим дня (школа, музыкалка, танцевалка, факультатив по английскому, баскетбол, и скаутский кружок), удаленность от города (мы жили на окраине города в коттедже). В результате этого, я к окончанию школы не побывала ни на одной дискотеке, не целовалась, не пила (на дни рождения меня тоже не отпускали, а ко мне никто не приходил), не курила (попробовала, и не понравилось) и прочее. Единственной отдушиной во всём этом бескрайнем контроле были скаутские лагеря на каникулах, когда мы уезжали с нашим отрядом в леса и горы. Там было весело, особенно, когда получалось встретить хороших ребят из других отрядов (в нашем были только девочки и три паренька из младшей школы).
Поэтому мой выпускной, стал для меня первым настоящим выходом в свет. Я очень к нему готовилась, долго мучила родителей выбором платья и аксессуаров, делала причёску и макияж. Я и без косметики и прочего антуража была вполне привлекательная и красивая девочка. Занятия танцами и баскетболом сделали мою фигурку просто идеальной (по меркам журналов мод и красоты), а воспитанный вкус, позволяли одеваться так, что моя красота была просто шокирующей. Я знала, что по мне в классе, да и в школе, сохнут много парней. От этих воздыхателей периодически приходили смски и записки, с предложениями дружить встречаться. Я не была против, так как очень хотела романтических отношений и любви, но мой график и контроль родителей делал невозможным развитие каких-либо отношений.
А в 8-м классе случилось страшное, – я влюбилась. А моим избранником стал ни кто иной, как Бред пит. Да,да,да. Я стала обыкновенной фанаткой-малолеткой. Я собирала его фотографии, копировала и пересматривала раз за разом фильмы с его участием (и даже покадрово), стала активной участницей всех его фан-клубов (даже англоязычных), писала ему письма с признаниями в любви. Временами мне приходили ответы на мои письма, написанные, конечно же, модераторами, но тогда я этого не знала и была уверена, что у нас с ним отношения. Моя детская глупость и сильная влюблённость затуманили мой взор, и я уже не видела иных мужчин рядом с собой, достойных моего сердца. Слава богу, в 11 классе, меня, наконец, осенило, что это полный бред, и я смогла уже спокойно реагировать на фотографии и видео с участием голливудского актёра.
Блеснув на выпускном вечере, яркой и запоминающейся вспышкой, я тут же была направлена родителями на подготовительные курсы с целью поступления в Медицинский институт. Не то, что бы я, прям так, мечтала стать врачом, просто это единственное достойное высшее учебное заведение в нашем городе. О том, что бы ехать в Москву или Питер, можно было и не мечтать. В подготовке к поступлению, в экзаменационной лихорадке пролетели июнь и июль, не оставив на моей коже даже лёгкого загара. В августе, всех первокурсников-направленцев (а я поступала по направлению нашей поликлиники), тестировали ещё раз (было много желающих на одно место), но я поступила и была этому несказанно рада.
Первый курс ни чем не отличался по своему режиму от школьной жизни. Так же после института, я шла на курсы дизайна (настояла мама), аэробику, а потом домой, учить сложные предметы. В конце второго семестра оказалось, что я заваливаю латынь. Я очень хорошо учила языки, но что-то с языком римлян у меня не пошло. Мне в ректорате, строго указали, что если я не подтяну свои знания, то в сентябре со-мной распрощаются. Что бы повысить свои знания языка, я записалась на платный факультатив.
В тот момент случился финансовый кризис 2008 года, и мой папа остался без работы, денег в семье стало катастрофически не хватать. Языковые курсы стоили дорого и чтоб хоть как-то помочь своим родителям по моему содержанию, я записалась подрабатывать вожатой в летний лагерь. Первая смена пролетела быстро, мне попались замечательные дети, с которыми мне было легко и просто. Чуть сложнее прошла вторая, так как, видя во мне педагогический потенциал, директор лагеря назначил меня старшей вожатой. Но я всё равно справилась очень хорошо, почти без замечаний и происшествий. Оставалась последняя третья смена, и она изначально вызывала у меня опасения. В лагерь завозили детей по специальной программе реабилитации – из трудных семей, состоящих на учёте в милиции. Конечно же, нам в помощь направили несколько работников соц. обеспечения, образования, но основную работу по поддержанию дисциплины всё равно выполняли мы – вожатые.
Мне, как самой опытной, доверили старший отряд, состоящий из подростков 16 лет. Мне самой было ещё только 19-ть, и мой жизненный опыт легко умещался наверно в один день любого из них, но терять так необходимые мне деньги очень не хотелось. Я убедила себя, что в лагере есть система управления и если кто-то не будет меня слушаться, то будет наказан старшими руководителями.
В моём отряде оказалось 6 мальчиков и 4 девочки. Не то, что бы они были прям такие бандиты, но матерились страшно. За это, и за то, что они курили на территории лагеря, мне неоднократно попадало, что грозило лишением меня премии. Я пыталась сначала найти с ребятами общий язык, подружится, но наши миры были настолько разные, что мы иногда вообще не понимали друг друга. Мне пришлось занять позицию надзирателя и стукача, которая, конечно же, сразу же вызвала агрессию со стороны ребят. «Стукалка» — вот моё прозвище в то время. Наши отношения с ребятами накалялись, и я уже думала, что напишу заявление об уходе, когда , вдруг, случилась следующая история.
Проходя с ночным обходом мимо спальни девочек, я услышала звук падающей бутылки, и, заглянув в комнату, увидела, что девочки,быстро накрылись одеялами и затихли. Понимая, что девчонки сделали что-то нехорошее, я подошла к кроватям и увидела на полу, в меж кроватном пространстве, стоящие стаканы и бутылку с тёмной жидкостью. Взяв её в руку и поднеся к носу, я сразу же почувствовала запах алкоголя. «Что это такое?» — грозно спросила я. Девочки, делая вид, что спят мертвецким сном, молчали. Понимая, что говорить о чём-то с ними бесполезно, я, взяв бутылку и стаканы вышла из комнаты и направилась в директорскую, где ночевал дежурный администратор. Показав ему бутылку и стаканы, рассказав о том, что произошло, мы вместе с ним пришли в комнату девочек, подняли их и отвели к разбуженному нашим звонком директору. В результате полуторачасовой воспитательной работы, девчонки были в слезах, в их личные дела занесены дисциплинарные наказания, а им самим было указано на недельное дежурство на кухне.
На следующее утро со мной никто из моего отряда уже не разговаривал. Парни и девушки открыто и с ненавистью смотрели на меня, отвечая на мои вопросы односложными ответами. Негатив и напряжение просто летали по воздуху грозя взорваться мощным скандалом. Но этого не произошло. Вдруг, без всякой на то причины, на второе утро, и мальчики и девочки, стали со мной вежливыми, улыбчивыми и даже не ругались при мне матом. Я очень удивилась произошедшим изменениям и подумала, что наверно произошло чудо, и дети перевоспитались. Когда такое же отношение сохранилось на третий и четвёртый день, я уже успокоилась и полностью уверовала в то, что наконец-то достучалась до их сердец и голов. Мне и в голову тогда не могли прийти, что это всё коварный замысел девочек по мщению.
Пребывая в радостных иллюзиях, я организовывала и проводила с ребятами различные скаутские игры. Раньше, даже попытки как-то их расшевелить в виде вовлечения в игру, вызывали бурю негативных эмоций, сейчас же, ребята сами активно участвовали и помогали в проведении. Однажды вечером, когда мы сидели в девичей комнате, пока мальчишки гоняли футбол на стадионе, Лена, одна из моих воспитанниц, спросила: «А это правда, что скаутов учат вязать узлы, которые не развязываются»? «Да. Правда! Каждый скаут должен знать почти двадцать вариантов вязания узлов»! – гордо ответила я. «А вы нас не научите вязать такие узлы? Вдруг нам пригодится!» — попросила Лена и как-то странно улыбнулась и подмигнула девочкам. Я настолько была поглощена вспоминанием техники вязания узлов, что не придала этой усмешке и последующему перешёптыванию девочек, большого внимания. Я сходила к завхозу и выпросила у него несколько метров крепкой верёвки и, намотав себе на руку, вернулась в комнату. Девочки ожидали меня сидя на кроватях и радостно захлопали в ладоши при моём появлении. Окрылённая такой радушной встречей, я начала рассказывать им и показывать различные виды узлов. Девочки настолько активно и с интересом приступили к вязанию узлов, что я даже не заметила, как они быстро перевели простое изучение вязания узлов в соревнование, кто быстрее развяжется. Сначала девочки вязали друг друга, потом, осмелев, предложили поучаствовать мне. Они со смехом и радостными криками наблюдали, как я развязываю сложный узел на своих запястьях и освобождаюсь.
«А давайте теперь к кровати привязывать, и руки и ноги, чтоб сложнее было выпутываться»! – предложила Настя и сама первая разлеглась на койке, предлагая свои руки и ноги девочкам для завязывания узлов. Увлечённая игрой девочек, я не заметила, что Лена, Ирина и Наташа, намеренно слабо завязывают узлы и Настя, легко и быстро, смогла освободиться. Потом, на её место улеглась Наташка, и так же быстро освободилась. «Давайте теперь Вы!» — сказала Наташка, вставая с кровати, и я, подкупленная их предыдущим добрым отношением и не заметившая подвоха, легла на кровать, дав привязать свои руки и ноги к спинкам. Когда узлы были затянуты и я попробовала дотянуться зубами до правого запястья, я вдруг поняла, что это в принципе, невозможно. Всё ещё не понимая, как это девочкам удавалось дотягиваться и снимать узлы, стараясь сохранить свой взрослый авторитет, я начала активно дёргаться на кровати, от чего, подол моего платья стал задираться, оголяя ножки, что очень развеселило девочек. «О как трепыхается! Попалась дурёха!» — ехидно сказала Лена.
Ещё не понимая, что я стала жертвой коварного плана и, думая, что игра продолжается, я попыталась вынуть руки из верёвочных петель, но девочки хорошо выучили урок, и кроме причинения себе сильной боли, у меня ничего не получилось. «Смотри не оторви руки!» — засмеялась Наташка. «Ну и что теперь мы с ней будем делать»? – спросила вдруг Ирина: «Как мы её накажем за наше дежурство и отобранное вино»? Я, услышав эти слова, напряглась и замерла в ожидании, не понимая, что же происходит и попросила: «Девочки, я сдаюсь! Вы выиграли! Развяжите меня»! Девочки громко рассмеялись и Ирина ответила: «Не! Сначала ты ответишь за наши унижения, пройдешь курс перевоспитания, а потом, если будешь себя хорошо вести, мы тебя развяжем»! Это наглое и оскорбительное изречение взбесило меня, и я закричала во весь голос: «А ну, быстро отвязали, а то..»! Но что будет, если они не отвяжут, я сказать не успела, так как мне в рот, Наташка вставила кляп из прикроватного полотенца. «Чё разоралась?! Сказано же тебе, отпустим, но сначала проучим на нас стучать!» — сказала она. Я попыталась вырваться и вытащить кляп, но все мои движения и рывки, приводили лишь к болям в запястьях и ногах, и ещё большему оголению моих ножек.
Пока я трепыхалась, девочки, не стесняясь моего присутствия, рассуждали, как меня наказать. «Давайте её обоссым!» — предложила Лена, больше всех пострадавшая от меня. «Не! Это тупо! Надо что-то такое сделать, чтоб ей было вообще стыдно, да так, что бы пожаловаться не могла, а если пожалуется, то ей никто не поверит!» — сказала Настя. «Надо её напоить!» — предложила Наташа: «Пусть настолько пьяной станет, что проблюётся, и утром с перегаром и опухшим лицом ходить будет»! «А что! Это идея! Пусть все узнают, какая она вожатая! А мы потом скажем, что это она тогда напилась и нас подставила!» — подтвердила идею Наташи Лена.
Ирина с Настей вышли из комнаты и вернулись с пыльной сумкой. Видимо, она лежала где-то под полом нашего корпуса. Они вынули из сумки две бутылки, одна была с вином, а вторая, с коньяком. Сорвав защитный колпачок и продавив карандашом пробку в бутылку, девочки подошли ко мне и, вынув изо рта кляп, вставили горло бутылки. Я даже не успела что-то сказать или крикнуть, как мне в рот потекла терпкая, кисло-сладкая, обжигающая горло и пищевод, жидкость. Как я уже говорила, я до этого почти не пила алкоголь, тем более столько за раз, поэтому выпить полбутылки дешёвого вина, для меня, было настоящей пыткой. Я отплёвывалась, боролась с попаданием вина в гортань и дальше трахею, старательно и быстро глотала противный напиток. Девочки настойчиво ждали, пока бутылка не опустеет. Когда последняя капля исчезла у меня во рту, девочки снова воткнули мне в рот кляп, а сами сели напротив и отрыв крышку коньячной бутылки, сделали по глотку из горлышка. «Ну что? Вставило?» — со смехом спросила меня Настя, видя, что мои глаза заблестели, теряют осмысленность и фокусировку: «Сейчас ещё коньячком отшлифуем и совсем хорошо будет»! «Только ты весь ей не давай, а то парни нас прибьют!» — предупредила Наташка. «Не ссы! Мы им взамен, вон, натуру предложим»! – иронично сказала Настя, вставая и направляя мне в рот горлышко бутылки.
Коньячный спирт сильно обжог моё горло, да так, что я начала сильно кашлять. Настя отвела горлышко в сторону и передала бутылку Насте. «Закрой ей рот!» — сказала Лена, подавая Насте полотенце. «Не! Не надо! Пусть попробует орать. Придёт директор и увидит её пьяную! Вот веселуха то будет!» Я уже действительно не собиралась никого звать, надеясь, что сейчас всё закончится, меня отпустят, и я тихонько прокрадусь в свою комнату и лягу незамеченной спать, а на утро пойду к директору и уволюсь.
Но у девочек был свой план. Насладившись моим пьяным состоянием, они достали свои мобильники и стали фотографировать меня, привязанную и пьяную с разных сторон и ракурсах, отвешивая отвратительные комментарии. Проводя фотосессию, девочки попивали коньяк, не забывая подливать и мне в рот этой отвратительной жидкости. «Классные фотки, сильный аргумент для шантажа!» — сказала Настя и, видимо, желая сделать, ещё более страшный снимок, задрала подол моего платья, мне на живот, оголяя мои ножки, бёдра и область паха, закрытую тонкими белыми кружевными трусиками (я очень обожала носить такое бельё). «Ух ты, краля какая!» — восторженно сказала Настя и все девочки, посчитали своим долгом сфотографировать меня в нижнем белье с задранным подолом.
Чувство унижения и бессилия накрыло меня. Из моих глаз полились слёзы. Такое жесткое испытание было не посильным для «домашней» девочки. «Ой, смотрите, заныла!» — радостно сказала Ирина: «Ноет как маленькая!» «Ага! Теперь поняла, каково нам было, когда ты нас заложила!» — с мстительной улыбкой пояснила Настя: «А сейчас ты ещё почувствуешь, каково это, когда неделю дежуришь на кухне, и все над тобой прикалываются»! С этими словами, Настя подошла к моим привязанным ногам и, отвязав левую ногу, перекинула верёвку к дужке кровати у головы. Затем, позвав на помощь Лену, они вдвоём натянули верёвку так, что моя нога оказалась задранной вверх и к голове настолько сильно, что моя стопа, почти касалась ладошки. Девочки завязали верёвку на крепкий узел, а затем, поступили точно так же и со второй ногой.
В результате их манипуляций я оказалась в очень «похабном» положении. Так как мои ножки были задраны к голове, то моя попка оказалась приподнятой от поверхности кровати, и всё моё интимное место, прикрытое тонкой полоской трусиков, оказалось выставлено на всеобщее обозрение. Этим незамедлительно воспользовались девочки, начав активно фотографировать меня с разных ракурсов, отвешивая пошлые комментарии моей попке, ножкам, и щёлочке, да и мне в целом, как человеку. Настя оказалась права, чувство стыда и униженности в таком положении оказались гораздо сильнее, и я, которая очень сильно стеснялась вообще каких-либо сексуальных тем, ревела самым настоящим образом: «Девочки, ну я всё поняла, отпустите меня!»
Девчонкам явно понравились мои мольбы и причитания, вид моего заплаканного лица. Настя, что-то понажимав на своём мобильном, сказала: «А ну-ка, ещё раз и по-громче»! Я догадалась, что она включила режим видео, но в надежде, что экзекуция сейчас прекратиться, стала плакать и просить активнее. Настя, поснимав мои рыдания минут 5-ть выключила съёмку и сказала: «Классное видео! Это наша гарантия! Если ты, с..ка, пожалуешься, я это выложу в Интернет на все сайты»! «Нет, нет, нет! Я не кому ничего не скажу! Отпустите меня! Я завтра уволюсь!» — запричитала я, стараясь поскорее приблизить момент своего освобождения. Ко мне нетвёрдым шагом направилась Лена и, склонившись к моему лицу, обдав коньячным перегаром, прошептала: «А теперь, ты ответишь за Владика!».
Я даже сначала не поняла, за какого Владика я должна ответить и почему. У нас в отряде был Влад, высокий и достаточно красивый парень, выглядевший лет на 20, а то и больше. Спортсмен, кандидат в мастера спорта по боксу. Он попал в наш лагерь по направлению полиции (отдел по работе с несовершеннолетними), так как принял участие в драке и кого-то сильно там травмировал. Он вообще выделялся среди остальных мальчиков и не только ростом и своим внешним видом. Он был гораздо более воспитан, с уже достаточно взрослым взглядом на жизнь. Мне он очень понравился. Я понимала, что между мной 19 летней студенткой – вожатой и им, 16-летним юнцом ничего не может быть, но он так сильно подходил под описание моего идеального мужчина, что я к нему явно не ровно дышала. Я прощала ему многое, старалась побольше с ним общаться, а когда заметила, что рядом с ним крутится Лена, испытала настоящую ревность. Из этой ревности, я придумывала различные способы и варианты, сделать так, что бы они вместе были как можно реже. И однажды, когда я их застала вместе на спортивной площадке после отбоя, я доложила директору, что Лена не соблюдает режим, умолчав, что там же был и Влад.
Моё отношение к Владу, конечно же, сразу стало понятно Лене, и она, почувствовав во мне конкурентку, стала просто невыносима. Больше всех огрызалась, сплетничала и пакостила. Вот и сейчас, когда все остальные девочки получили желанное и уже намеревались меня освободить, Лена пожелала расквитаться со мной и за Влада. «Ты хоть понимаешь, с..ка, что ты тогда сделала, когда развела нас на спортплощадке?!А?!»- зло шипя мне в лицо спросила Лена: «Ты хоть знаешь, как это приятно миловаться и целоваться? Знаешь что такое петтинг? Тебя ласкали мужские руки там?» Я ошарашено смотрела на Лену и не очень понимала, о чём она говорит. Остальные девочки, по-видимому, как раз понимали, потому что начали улыбаться. «Что Ленка, тебе Стукалка кайф с Владом обломала? То-то ты тогда такая злая была! Неудовлетворённая!» — засмеялись они. Эти смешки только ещё больше разозлили Ленку и она, уже почти крича, спросила меня ещё раз: «Ну, так ты понимаешь, что ты сделала, с..ка?! Хочешь, тебя так обломаю?! А?!»
Не дождавшись моего ответа, девочка положила свою горячую руку мне на лобок и начала поглаживать через ткань трусиков мою выставленную щёлку. Остальные девочки сначала от удивления замерли, а потом, увидев действия Ленки, стали с улыбками наблюдать и отвешивать шутливые комментарии и советы: «О, Ленка, да ты в лесби подалась! Решила Стукалку себе в девочки забрать, чтоб от Владика отвадить?» — смеялись они, не забывая снимать происходящее на телефоны: «Ты пальчиком, по писичке то, по активнее проводи, по клитору ей! Язычком давай!» Пьяные головы девушек быстро перенастроились на шутливый эротический характер действия. Они уже и не думали меня отвязывать, с интересом, и явным возбуждением наслаждаясь развернувшимся перед ними действом.
Для меня, девушки ещё не знавшей прикосновений чужих рук к моим интимным местам, не говоря уже о мужских прикосновениях, ощущения вторжения в секретное пространство было шокирующим. Я от неожиданности и испуга даже перестала плакать, открыла широко глаза и начала часто дышать. Это очень позабавило юных садисток, они подумали, что это моя сексуальная реакция. Лена, получая самое настоящее наслаждения от издевательства надо мной, всё активнее и смелее мучила мою щёлку, натирая её поверхность то ладошкой, то пальчиком. Взяв бутылку коньяка, к ней подошла Настя, и, протянув ёмкость сказала: «На, пригуби!», а сама стала наглаживать мне внутреннюю часть бедра.
Настя была самой смелой из всех девчонок. Она была похожа на пиратку. Короткая стрижка, широкие штаны, футболка, цепи и шипы на руках. Парень в юбке – вот точное её описание, хотя юбок она принципиально не носила. Я часто замечала, что Настя активно участвует во всех мероприятиях вместе с парнями, даже на танцевальных вечерах, она свободно приглашала в качестве партнёра девочку и, как бы в шутку, лапала её за попку и грудь. Я часто слышала от детей, что они считают Настю лесбиянкой-мужчиной. Вот и сейчас, в её глазах явно читалось возбуждение и азарт. Точно таким взглядом на меня смотрели одноклассники и сокурсники, когда пытались строить со мной отношения. Взгляд Насти, подогретый спиртным, так же был полон желания обладать мной. Её прикосновения, в отличие от касаний Лены, были более чувственны и оказывали на меня, более сильное воздействие. Если Лену я просто ненавидела, то Настю откровенно испугалась, реально опасаясь за свою половую неприкосновенность. «О! Настюха дорвалась до тела!» — радостно загоготали девчонки: «Ленка, отвали! Дай Насте поразвлечься!»
Лена, которая совсем не испытывала ко мне какого-либо чувства кроме ненависти с удовольствием предоставила меня на забаву Насте. Настя, получив карт-бланш на садизм в отношении меня, не стесняясь своих желаний и влечения, припала губами к внутренней части моего бедра и начала целовать. «Ооооо! Понеслась! »- радостно завизжали девочки: «Давай Настя, возбуди тёлочку!» Настя, подстёгиваемая подругами, всё ниже и ниже спускалась губами по моему бедру, приближаясь к интимному месту, оставляя на коже влажный след.
Я всегда считала лесбиянство видом болезни, извращением, хотя иногда, лёжа в ванной, представляла себя в компании с подружкой. Поэтому сейчас, ласки Насти, меня совсем не радовали и не возбуждали. Скорее наоборот, моё тело замерло в оцепенении от ужаса и брезгливости. «Прекрати немедленно!» — закричала я, и не узнала свой голос. Визгливый, резкий, противный, он как нож прорезал воздух. Настя, прекратив меня ласкать, приподнялась и со всей силы залепила мне пощёчину, от которой у меня полетели искры из глаз. «Во! Правильно! Так ей! Пусть знает, кто тут мужик!» — засмеялись девочки, а Лена, взяв прикроватное полотенце, снова запихала мне его в рот в виде кляпа. Теперь я могла только мычать, и подёргиванием тела, выказывать своё недовольство.
Настя снова скрылась у меня между раздвинутых ног, и губами прикоснулась к краю трусиков, прямо около входа в мою девочку. От этого прикосновения по моему телу, не смотря на моё сопротивление происходящему, пробежала тёплая приятная волна. Я уже знала основные психофизиологические реакции организма человек и понимала, что при иннервации определённых частей тела можно ожидать определённой реакции. Так и сейчас, касания моих эрогенных зон, невзирая на моё внутренне осознанное сопротивление, бессознательно вызывали ответные реакции организма, выражающиеся в увеличенном притоке крови к моему интимному месту, повышению давления, учащению сердцебиения и повышению чувствительности.
Настя, по-видимому, на интуитивно-практическом уровне, знала об этом, поэтому, не смотря на мои протесты, продолжала ласкать меня. Её язычок, озорной и активный, проник мне под ткань трусиков и стал ласкать мои набухающие лепесточки, подбираясь по их краю к клитору. Чувствуя направление его движения, я с некоторым напряжением ожидала прикосновения этого похотливого зверька к моей горошинке. Положение моих ног, жёсткая фиксация тела не позволяли мне оказывать хоть какого-то сопротивления, а вставленный в рот кляп, лишал возможности, даже, позвать на помощь. Когда язычок Настя добрался всё же до моего клитора, искры наслаждения и волны возбуждения побежали по моему телу, запуская в активный сексуальный режим моё тело.
Я уже чувствовала, как мне становится жарко, как начинает пылать огнём моя пещерка, появляется жжение и чувство тяжести в паху. Я понимала, что начинаю течь в преддверии полового акта, готовя свою девочку к проникновению мужского члена. Я хоть и была девственницей, но в минуты самоудовлетворения, частенько запускала пальчик себе в норку, наслаждаясь её теплотой, нежностью и влажностью, получала от этого сладкое удовольствие. Поэтому я знала, что запущенный в моем теле механизм, помимо моей воли и желания, будет готовить его к сношению. Хоть я сама была категорически против того, что происходит, моё тело, не имеющее даже представление о морали, продолжало активно реагировать на ласки. Нельзя заставить себя не дышать, не хотеть кушать, или побороть в себе жажду, так же нельзя заставить своё тело не реагировать возбуждением на прикосновения к эрогенным зонам, даже, если эти прикосновения насильственны.
Настя, нализывая мой клитор, пальчиками отодвинула в сторону полоску трусиков и открыла для свободного доступа вход в мою девственную дырочку. Мои ножки были так хорошо раздвинуты, а попка приподнята, что моя девочка была свободно открыта и хорошо доступна. «Смотрите, девчонки, тёлка течёт!» — отстранившись от меня, сказала Настя, и показала всем мою влажную щёлку. И все девочки, смогли хорошо увидеть мои набухшие лепесточки, сочащуюся соком в ожидании мальчика, приоткрытою дырочку.
«Ни фига себе она влажная какая!» — восторженно сказала Наташа, снимая меня на телефон: «Вот смотрите, эта пи..да Стукалки, течёт и хочет х.я!».
Я совсем не хотела ни секса, ни каких-либо ещё развлечений, но вот моё тело, возбуждённое ласками Насти, уже не слушалось своего командира и требовало продолжения. Это очень неприятное ощущение, когда твоё собственное тело предаёт тебя. «А у неё там большая дырка? Она давалка? Посмотри Настя!» — попросила Ирина, готовя телефон для отличного кадра. Настя, то же желающая узнать, какая у меня по размерам дырка, взявшись пальчиками за мои влажные и горячие лепесточки, развела створки моей пещерки в стороны, открыв для любопытных глаз мое, закрытое целочкой, влагалище. «Бл.! Целка!» — ошарашенно вскрикнула Настя: «Ну них.я себе! Нетраханная с.ка!» «Настя, раскрой пошире, я сниму видео!» — попросила Ирина: «Такое чудо надо запечатлеть для истории!»
Я, с огромным стыдом и позором ожидала, пока девочки насладятся лицезрением моей целки, чётко демонстрирующей мою неопытность и наивность. Я всегда стеснялась того, что ещё была девственницей. Особенно это остро стало проявляться в институте, где, кажется, все уже имели богатый и интересный сексуальный опыт. На переменах, в столовой в раздевалке, однокурсницы и однокурсники рассказывали свои сексуальные похождения, как удачные, так и провальные, и даже смешные. Я, наравне со всеми смеялась и сочувствовала, и была вынуждена придумывать всякие враки о себе, чтобы не прослыть девкой-целкой. Поэтому сейчас, когда моя тайна стала достоянием всеобщего обозрения, я была в состоянии крайнего стыда и вечного позора. Показать свою целку девочкам, которые уже в свои 16 лет, имели богатый сексуальный опыт, это всё равно, что признаться в том, что ты ниже их по статусу.
Девочки явно наслаждались мой девственностью, смакую установленный факт: «Нами, бл..ми, командовал целка! Это п..ц какой-то! Учила ещё, что можно, чего нельзя, а сама даже с х.ем не знакома! Да её хоть целовали?!» — выкрикивали они: «Бля! В городе узнают, будут потом стебать и подъё..ть!» Девочкам явно не хотелось, что бы их друзья и подруги посчитали потом, что они «ходили под целкой». «Чё делать то будем?» — спросила всех пьяным голосом Наташа: «Если мои девки узнают, что я тут благодаря целки неделю дежурила на кухне, они меня в опущенные запишут!» «Ага! И меня! Скажут, что какая же я крутая, если не смогла целку в лагере обломать!» — вторила ей Ирина. Настя, которая, видимо, желала сексуального продолжения вдруг предложила: «А давайте её трахнем! И всё будет хорошо! Тем более она не против!».
Я была, конечно же, против, и задёргала своим телом, но движения получались такие, словно я соглашалась. Девочки рассмеялись и стали решать, как выполнить эту процедуру. «Надо ей туда горлышко от бутылки вогнать!» — предложила Наташка: «Меня так порвали. Колька всё никак не мог войти, достал бутылку, поставил меня раком и воткнул! Порвалась только так, почти сразу вся бутылка вошла! Больно было п..ц! Но зато потом кайфово!» «А меня пальцами распечатали, Серёжка сразу сказал, что пальцем порвёт, чтоб я не мучилась, засунул сначала один, а потом как воткнёт всю ладонь, да ещё покрутил там, думала, сдохну!»- подтвердила Ирина. «Так чё?! Бутылка вон, пи.да течёт и готова! Кто вставлять будет?» — спросила Лена. «Надо сначала коньяк допить!» — сказала Настя: «А потом я уже этой целке всажу мужичка!»
Девчонки по очереди допили коньяк, покашливая и фыркая. Я смотрела на готовящееся для меня оружие дефлорации и плакала. Я боялась совсем не боли, к ней я была уже давно морально готова, меня угнетало осознание того, что моя целочка будет сорвана не во время акта любви, а вот так, позорно, бутылкой в руках пьяной лесбиянки. Я обращалась с молитвами и просьбами ко всем богам и желала только одного, чтоб кто-нибудь сюда вошёл и спас меня от бесчестия. Словно услышав мои молитвы и просьбы, в коридоре послышались чьи-то голоса и шаги.
Девчонки, испугавшись, быстро накрыли меня простынею с другой кровати, спрятали бутылку коньяка и расселись вокруг меня, изображая, что вяжут узлы, оставив кляп у меня во рту. Из коридора послышались уже более отчётливые мужские голоса, и я, и девочки узнали в них голоса наших парней. Видимо футбол закончился, и парни вернулись к себе в комнату отдохнуть. Девочки уже хотели расслабиться и продолжить процедуру моего распечатывания, как, вдруг, из комнаты парней, раздался громкий крик: «С.ка! Кто сумку вытащил?! Опять Стукалка что ли?» В комнате мальчиков началось какое-то движение, которое потом стало перемещаться в нашу сторону. Дверь женской комнаты открылась и высунувшийся в дверной проём Серёжа, спросил: «Бабы, а кто сумку с нашими припасами взял? Стукалка?»
Девчонки громко засмеялись, и ничего не объясняя, просто показали на меня, лежащую на кровати, привязанную, и с кляпом во рту. Я видела, как округлились глаза Сергея, и он тут же крикнул в коридор: «Парни! Валите сюда! Смотрите, что девчонки со Стукалкой сотворили!» В коридоре послышались быстрые шаги и в комнату вслед за Сергеем ввалились наши парни: Влад, Никита, Олег, Сашка и Роман. Они удивлённо и радостно уставились на меня. Не зная, что под простынею скрываются мои задранные ноги, они и так были поражены увиденным. «Вы это чё такое сделали? Набухались что ли? Вы нашим коньяком что ли?» — завозмущались они, и увидев в руках Насти, пустую бутылку, перешли на оскорбления: «Да вы чё, бл.ди?! Рамсы попутали? Ох.ли?!»
«Не ори, придурок! Так получилось! За то, смотрите, какой мы вам подарок приготовили! Сюрприз!»- со смехом сказала Ирина и показала на меня. «Ну и нафиг, нам такой сюрприз?! Вы её тут привязали, а на нас перевести хотите? Идите в ж.пу с такими сюрпризами!» — ответил Вадим. «Да ты посмотри, какое мы тут видео с нашей Стукалкой наснимали, зацени!» — остановила его Ирина и показала экран своего телефона. Лицо Вадима вытянулось от удивления и, видя его реакцию, все парни прильнули к мобильнику. Я могла лишь только догадываться, что там они смотрели, но судя по доносившемуся звуку, они лицезрели, как Настя обрабатывает меня. Парни, периодически отрывались от экрана и смотрели на меня, как бы сверяя, правда ли то, что им показывают. Когда видео закончилось, Наташка сказала: «Ну что? Понравилось наше хоум видео? У нас есть ещё одно, но взамен этого, вы прощаете нам коньяк! Согласны?!» «Давай показывай, что там ещё? Если что-то прикольное, то простим, а нет, то будете своими ж.пами «конину» отрабатывать!» — ответил Сергей. Наташка передала ему свой мобильник и сказала девочкам, с каким-то скрытым намёком: «Девчонки, пойдёмте, пусть мальчики порадуются нашему подарку!» Девчонки вышли из комнаты, силком утаскивая за собой упирающуюся Настю. Ей явно хотелось продолжения развлечения со мной.
Как только дверь закрылась, мальчишки включили воспроизведение, и я услышала, уже знакомы мне комментарии: «Потекла!.. Покажи нам её дырку…Целка! Давайте трахнем!» Я опять заплакала от стыда и позора. Как же мне хотелось просто взять и умереть в тот момент. Шесть пар глаз наблюдали за тем, как их подруги глумятся надо мной, открывают мою тайну и хотят лишить девственности бутылкой. Досмотрев ролик до конца, парни уставились на меня, и по их взглядам было видно, что они шокированы увиденным. Более того, их торчащие спереди шорты в районе паха, красноречиво говорили о том, что видео снятое девочками, возбудило их.
Я, конечно, имела представление о строении мужского организма и как просто девушка и как медик, знала о таком явлении как эрекция, но до этого момента, это было лишь представление. Только сейчас, прямо напротив меня стояли шесть возбужденных молодых бычков, с торчащими в мою сторону, членами. Я уже знала, что в их возрасте, уровень полового гормона очень высок, что мальчики, в переходном возрасте гиперсексуальны, готовы получить разрядку любым возможным способом, начиная от рукоблудия и заканчивая товарищеским гомосексуализмом. Видя их возбуждения и направленные на меня взгляды, я прекрасно понимала, что они не подойдут и не развяжут просто так меня.
Первым начал движение Вадим, подойдя ко мне и откидывая в сторону, прикрывающую меня простыню. Им сразу же открылась моя неестественная поза с задранными ногами и подставленной вверх промежностью. Я поблагодарила Бога за то, что пока я лежала под простынёй, полосочка трусиков, отодвинутая Настей, вернулась на место, снова закрыв мою щёлочку. Но я не знала, что ласки Настенного языка вызвали у меня такое сильное выделение смазки, что это полоска промокла насквозь и стала полупрозрачной. Поэтому не сразу догадалась, почему мальчишки так восторженно смотрят на мою промежность. «Них.я себе пиз.ёнка!» — наконец сказал Серёга: «Вся мокрая!» «Да! Девчонки постарались! Разожгли Стукалку!» — восторженно сказал Вадим: «Такую влажненькую и горяченькую трахать просто супер! Скользит и нежится!» Я начала мычать, что бы они развязали меня, но в ответ получила лишь усмешки: «Ого! Как заголосила! Хочет потрахаться!»
Роман был самый отвязный из мальчиков. У него в личном деле значились известные педагогам и психологам три буквы ЗПР, но мне кажется, это принижение его расстройства психики. По-моему, он был самый настоящий шизик, такие странные и непонятные вещи вытворял. Видимо, одурев от увиденного и возбуждения, Роман запрыгнул на кровать и припал носом к моей мокренькой промежности и стал жадно втягивать воздух. «Аааа! Как вкусно пахнет тёлочкой и сексом!» — застонал он и все парни рассмеялись, довольные его поступком. Касание его носа к моей прикрытой тканью трусиков, щёлочке, вызвало возобновление процесса увлажнения и прогрева пещерки перед половым актом. Я чувствовала, как опять мне становится жарко, как опять появляется ноющая тяжесть внутри меня и начинается жжение внутри пещерки.