«Черт!» — мысленно выругался Андрей. — «Раздраконила и бросила».
Ощущение полнейшей фрустрации и чувство сильного недоумения. Словно дали лизнуть вкуснейшее блюдо и тут же отобрали. И вот простая аксиома любого трахальщика. Нет разрядки — ломят от боли яйца.
Он долго терпел. Терпел, когда они пели песни у костра, терпел, когда собирались домой, терпел, когда ехали в машине, терпел, когда вышли из машины и шли к коттеджу Роуз. А потом оглянулся по сторонам и не вытерпел… Подтолкнул Джейн к дереву и стянул с нее шорты, а затем и чистенькие розовые трусики… Надавил слегка на девичью спину, Джейн покорно согнулась и уперлась руками в ствол дерева. Коричневая красивая попка с белеющей в свете луны полоской незагорелой кожи в промежности приблизилась к его члену. Учитель торопливо расстегнул ширинку джинсов и освободил рвавшегося на волю «пленника». Плюнул на палец и воткнул его наполовину в сухое влагалище, покрутил им. Вытащил. Теперь Лучинский смочил слюной изнывающий от желания каменный член и направил в нужном направлении… Ее сухая узкая щелка отказывалась принимать его большую пылающую головку. Андрей усилил натиск…
— It hurts me, — взмолилась девушка.
Лучинский ее успокоил.
— Wait a minute…
И продолжал вставлять член. Щелка под сильным давлением верно и медленно растягивалась по краям, сантиметр за сантиметром впуская нахального гостя во внутрь своего уютного и теплого жилища. Джейн закусив от боли губу, терпеливо ждала, когда ей вправят. Наконец, головка прорвалась в щелку, и Лучинский задвигал тазом… Спустя пару минут учитель бурно излил свое семя в уже горячую и влажную пещерку. Так ярко и сладко он давно не кончал! Теперь уже Джейн завелась и захотела продолжения банкета. Она сунула его опавший с остатками спермы член в рот и принялась его интенсивно обрабатывать…