Я уселась на гимнастическую скамейку и вытянула ноги, как бы отдыхая. Он не подошёл. И вообще – в упор меня не видел. Блин! Где -то в глубине меня затаилась жемчужина льда и всё росла. Ког! да весь народ высыпал на площадку, мне было на всё наплевать уже. Наташка срослась с Артёмом. Светка висела на каком-то десятикласснике. Все наши разобрались по парам и кучкам. В гордом одиночестве сидели только я и через три метра от меня Сергей.
В полном отчаянии я глянула на диджея. Славка-Севка поймал мой взгляд и вдруг быстро поднял и уронил обратно на стол лист бумаги, обыкновенный, формата А3, чистый, без знаков и надписей. Я тупо принялась соображать, но заиграли уже другие аккорды, незнакомые какие-то. За секунду до того, как диджей начал говорить, я сообразила – белый танец. И кинулась к нему со всех ног. Боялась я только одного, что он откажется, и буду я стоять и моргать как последняя дура. Слава богу, такого унижения он мне не устроил, а музыка оказалась вообще классная – самая последняя версия «Отель «Калифорния». Люблю эту вещь. 5 минут счастья. Серёжкины горячие руки на моей спине, а ещё близко-близко его головокружительно красивый рот…
Потом всё разом кончилось. Он проводил меня до скамейки.
— Спасибо, Полина.
И всё. Отвернулся к набежавшим одноклассникам. Мне в ухо что-то вещала Наташка. С другой стороны что-то тоже говорили, а у меня в голове крутилось это «Спасибо, Полина» и всё. Я поняла, что если сию же секунду не уйду, со мной случится истерика. Я выбралась из этой трещащей толпы и оказалась у подиума.
Диджей, сидевший на краешке, проворно придвинулся ко мне.
— Чем помочь, сестра? – спросил он.
Я посоображала.
— Перерыв скоро?
— Через пару композиций.
— «Прощание славянки» у тебя есть?
— Ёлки, не знаю, — сказал он и утянулся к своей аппаратуре, но вернулся быстро. – Есть, только без слов.
— Годится, — буркнула я. – Вруби вместо последней песни.
— Уже, — сказал он. – Поблагодари меня.
И подставил щёку. Я извлекла из сумочки, что болталась у меня на поясе, губную помаду, поводила ею по губам и тщательно нарисовала у него на щеке крестик. Славка-Севка засмеялся и сказал:
— Годится!
А из динамиков на полутонах пошёл заказанный мною марш. Диджей пошёл к микрофону. Его объявление о перерыве я услышала, когда уже обогнула ёлку и была на пути к двери. Я быстро переоделась, но незаметно удрать не дали.
— Ты уходишь? Одна?! – это был Женька в накинутой куртке.
— Подышать, — не моргнув, соврала я. – Тошнит…
— Кого хочешь затошнит, — непонятно сказал Евген. – Пойдём. Я провожу.
Не улыбалось мне его общество, но пришлось смириться. Я хотела только одного – удрать отсюда. И ещё мне было стыдно – за это платье, за рок-н-ролл, за то, что не удержалась и пригласила Серёжку.
— Ты так здорово танцевала с этим парнем, — сказал вдруг Евген. — Он тебе кто?
-Бывший партнёр, — я не стала вдаваться в подробности.
Да и не до разговоров мне было. Так вдруг стало погано на душе, что захотелось сесть где-нибудь на садовой скамейке и замёрзнуть насмерть.
— Полька, — Евгену наоборот говорить хотелось. – Я ведь тебя т ак и не поблагодарил толком…