Я проснулся поздно. Выглянул в окно и увидел мать, которая что-то делала во дворе. Я одел шорты, забежал в ванну, сотворил утренний ритуал и выскочил на улицу.
— Привет, ма…
— Привет! Выспался?
— Да так, более-менее. Но более, всё-таки, менее, нежели более.
Она улыбнулась. Она часто слышала эту фразу от меня. Надо вести себя как обычно и не заострять внимание на произошедшем ночью. И тогда всё будет нормально!
— Ма, те помочь чё-нить?
— Да, принеси воды.
— Много?
— Вот эту бочку залей.
-Акеюшки!…
Сельскохозяйственные работы мы закончили часам к трём-четырём. В принципе, можно было сегодня и уехать, но в воскресенье последний автобус уходил в полседьмого, а это значит, что нам за два с небольшим часа надо успеть сполоснуться, переодеться, собрать вещи и успеть дойти до остановки. Мама сказала, мол: ладно, успеем — так успеем. Нет, так заночуем тут, а завтра уедем.
— Ну чё стоишь? Беги, собирайся. Может, уедем ещё!
Надо было помыться: ноги, руки, тело и лицо были испачканы землёй, ржавчиной и краской. У нас во дворе есть летний душ и, естественно, один. «А матери же тоже нужно будет помыться, — подумал я – блин, не успеем, наверно…». Позвать её к себе я не решился, хотя такая мысль промелькнула. Во-первых, я понимал, что она и так себя чувствует «не алё» и эта просьба была бы просто издёвкой над ней. А мне хотелось помочь ей! Мне не хотелось, чтобы она сжигала себя виной! Я помылся и пошёл в дом – собирать вещи.
— Мам, я всё! – крикнул я. – Иди, душ свободен!
— Ага, я пошла…
Я проводил её взглядом. Двинулся, было, домой, но остановился и в нерешительности повернул обратно. Понимая, что я перешагиваю сейчас невидимую черту, за которой нет возврата, я пошёл за ней следом. Там, в заборе, в душе, есть чудесная дырочка: обзор даёт превосходный, а выглядит довольно естественно. Да, я подглядывал за сестрой – было дело…. Каюсь! Но сейчас я хотел увидеть у матери то, что было скрыто ночью темнотой и что не смогла осветить луна. Я – плохой сын! Вчера женщина ошиблась… Сегодня, наверно, мысленно читает себе нотации и проклинает себя… А я подсматриваю за ней… Эх, блин, не тянет это на помощь! Но мужское любопытство всё же победило. Я присел у знакомой дырочки!
Она зашла, положила вещи и стала раздеваться. Сняла юбку (классная юбочка, мам…красивые ножки….и почему ты всегда ходишь в брюках и в джинсах?…), стянула футболку, завела руки за спину (ммм…. Какое знакомое движение!) и щёлкнула замочком лифа (ммм… знакомый лифчик! Так он красный, оказывается! А мне ночью чёрным казался…). Я увидел её грудь и моя рука непроизвольно потянулась к члену и стала мять его через грубую ткань джинс. Я вспомнил, какая она отзывчивая на ласки, как быстро напряглись и встали её сосочки… как мама глубоко задышала, когда я сжимал их… Она нагнулась (ммм… щас бы…) и стала стягивать с себя трусы. Белые… (не комплект, мам… ну чё ж ты так?…). Мама открыла воду и встала под душ. Вода, льющаяся на неё, сделала волосы темнее, а тело блестящим и гладким. Мама двумя руками собрала волосы со лба и на висках и держа из так и, подставив лицо под струи одомашненного дождя, повернулась в мою сторону… Руки, поднятые вверх, приподняли слегка обвисшую грудь, омолодив её тем самым лет на 10! Но тут я увидел такое, от чего мой член чуть не разорвал джинсы! Взгляд, естественно, опускался всё ниже и ниже и я увидел её… (Бритая?????? Мама??? Я всё о тебе знаю???? Ой ли! Видимо, далеко не всё… Да-ле-ко!… Вряд ли она побрилась для сегодняшней ночи. Скорее всего, она всегда держит киску такой…А зачем тратить силы и время, если никто не видит??? Значит, кто-то всё-таки видит…Или УВИДИТ???? Да не!… о НАС она точно не думает!)
Она стала мыться: она намылила руки и гладила себя ладонями, хотя мочалка висела тут же. Это было бы интересно, если бы не так буднично…. Но (!) её можно простить: она же не знала, что приобрела зрительскую аудиторию. Она просто мылась… А вот грудь она мыла красиво! Сначала намылила её, потом руками стала гладить её… Сначала одну, потом другую… Двумя руками гладила и сжимала их между собой… Ладонью проводила под грудью вверх и ребром ладони поднимала её, а потом грудь падала вниз, когда рука переставала её держать…. Мыльными руками она погладила животик, изучила свой пупок, обнаружив в нём, видимо, образования, не запланированные геномом. Вопреки моим ожиданиям, она довольно быстро справилась с «киской»: просто погладила её ладошкой, немного раздвинув губки. Я покинул свой наблюдательный пост и вернулся в дом.
Естественно мы опоздали! Было уже около шести, а мать всё никак не могла разобраться с вещами. А ещё до остановки топать минут 10. Это если налегке, без вещей. Мы опоздали, короче…
— Ладно, — сказала мать, – я сейчас позвоню Иришке – скажу, что мы будем завтра. А то потеряет нас девчонка.
— Ещё будем чё-та делать?
— Не, ты что! Уже помылись, переоделись.… Не надо!
Она посмотрела на меня, улыбнулась и потрепала по волосам:
— Но если в тебе фонтанирует кипучая деятельность, то можешь сгонять до магазина. Возьми хлеба на один раз, сосисок или колбаски, ну и к чаю чего-нибудь.
— У нас фрукты остались ещё?
— Яблоки, пара-тройка груш…
— Ладно, я полетел!
С магазина я вернулся со всем, что заказала мне мать и с бутылкой красного полусладкого вина.
— Сы-ы-ы-ы-ына…. Ну что это такое?….
— Творческая инициатива, мам! Красное, полусладкое – как ты любишь! Бокал вина за ужином с фруктами позитивно сказывается на физических и психологических свойствах организма, а также и на его эмоциональной окраске! Любой медицинский справочник подтвердит правоту данного заявления!
Она засмеялась:
— Обожаю, когда ты так говоришь!
Стемнело. Мы сидели на кухне за столом и ели горячий ужин. Моя мама – прекрасная кулинарка и выдумщица! Ха, а вы сами попробуйте приготовить куриную грудку с рисом…без курочки и без риса! J В общем, ужинали мы – чем Бог послал! Мы доели и я быстренько убрал всё со стола в мойку, нарезал фрукты и достал вино. Штопора не было, поэтому пришлось протолкнуть пробку внутрь. Я достал бокалы.
— Саш, — тихо и без улыбки спросила меня мама, – зачем ты это принёс?
Она указала на вино. Я улыбнулся:
— Мам, ты всё-таки хочешь услышать лекцию о пользе красного вина в ограниченных дозах, да?
— Я знаю «зачем». Ты тоже думаешь весь день о прошлой ночи. Думаешь, думаешь!… И я думаю. Мы так и не поговорили с тобой, но оба негласно решили сегодня снова тут остаться. Ты хочешь, чтобы мне было легче решиться. Но это же так по-детски, Саш! Я не маленькая девочка. Я сама это всё заварила и расплачиваться теперь буду тоже сама. Трезвая.
Она опустила глаза на стол перед собой и развязала халат.
— Ты вправе сейчас сделать то, о чём думаешь…
— Тогда…. – я зашёл ей за спину.
— Я хочу… — я присел на корточки и стал снова завязывать пояс халата.
— Налить вам вина, мадам, и просто поговорить!
У меня созрел план. План…мести, что ли? Хотя – Боже мой! – кому мне мстить?! Мы выпили вино. Говорили обо всём и не о чём. Разговор был очень семейным, без малейшего намёка на произошедшее прошлой ночью. Мама заметно расслабилась и после полутора бокалов вина уже и улыбалась, и смеялась в голос. Вот, чего я хотел: чтобы она легла спать, не сомневаясь, что всё улажено и забыто.
Мы разошлись по комнатам:
— Ну всё, спокойной ночи, Саш!
— Спокойной ночи, мам! Сладких снов…
Ночь. Часа три или около того, судя по луне, повисшей в левом верхнем углу окна. Я спустился к матери на первый этаж. Темно. Я подошёл к её кровати и осторожно убрал с неё простыню. Она спала на спине. Губы её были приоткрыты, ночнушка сбилась до пояса. Я осторожно расположился между её ногами и стал тихонечко отодвигать в сторону трусики, освобождая вход в её киску. Она зашевелилась и стала приподниматься на подушке. Тогда я резко сдвинул трусы в сторону, припал языком к её пещерке и начал лизать! Лизать сильно, глубоко…. Проникая языком во влагалище, находя им клитор…. Посасывая его…
Она проснулась мгновенно.
— Нет, Сашка, нет… Нет…. Уйди… Нееееет…
Она пыталась оттолкнуть мою голову, но я крепко обхватил её за бёдра и не давал себя отодвинуть.