— «Кто тебе разрешил морду свою, бесстыжую, убирать».
Последовало еще два удара, вернее шлепка, с разных сторон. Молчание мамы, и сальная, почти людоедская улыбка Марии, и ее строгий, бархатистый голос. У нее была отменная внешность и удивительно мягкий, грудной голос. Увидев Марию, на улице, а тем более услышав ее голос, ни когда не подумаешь, что она может поступать так с другим человеком. Но моя мать не была для нее человеком, она была ее вещью, и относились к ней соответственно заслуженному ею положению.
— «Верунчик, не хрена смотреть на меня, завороженной куклой. Ты знаешь, что должна делать в таких случаях. Если бы ты опаздывала первый раз, но это не первый. Мама, опустившись сисками на пол и расставив ноги так, что мне стали видны ее половые губы с капельками влаги на них, стала опять целовать сначала ее туфли, а потом и ноги, поднимаясь все выше и выше поцелуями по ним. При этом она говорила в паузах между поцелуями.
— «Хозяйка, простите меня, шлюху, что заставила вас ждать».
Когда мама начала целовать ей внутреннюю часть бедер Мария остановила ее.
— «Стоп. Ты сегодня не заслужила право удовлетворять меня» — опять строго и немного манерно произнесла она.
— «Давай посмотрим, как у моей шлюхи проявляется желание». Смеясь, произнесла она.
— «Ну ка, быстро повернись ко мне жопой».
Мама быстро выполнила приказ. Развернувшись на месте, она стояла уже задом к ней.
— «Ты хочешь, заставить меня наклонятся?» — надменно произнесла Мария.
— «Сделай так, чтобы мне было удобно».
Выполняя этот приказ, мама положила руки на пол, и стала подниматься с четверенек своей задней частью тела, расставив широко ноги. Когда мамин зад, был для Марии в удобном положении, Мария, протянула руку, некоторое время она орудовала пальцами в промежности своей рабыни, доведя мать до ритмичных стонов. Когда она, прекратив, извлекла пальцы, они были все в прозрачной вязкой жидкости выделений матери.
— «Как вижу, ты уже потекла, как последняя дворовая блядь» — констатировала Мария, после того как мать облизала пальцы Марии со своими соками.
— «Хорошо, похотливая блять, можешь занять исходное положение». Мама быстро повернулась и вновь села в ту самую позу, в какой она была перед пощечинами. Но стоять долго, ей так не пришлось.
— «Принеси мою любимую бамбуковую… « — вдруг неожиданно после паузы раздался приказ Марии.
Выполняя этот приказ, мама вновь опустила руки на пол, и, развернувшись на месте, пошла на четвереньках к столикам. Я видела, как она ставит ноги и руки, как она прогибает спину, я видела ее выражения лица. Оно по-прежнему имело странное выражение. Потом я видела, как подойдя к одному из столиков, мама наклонила голову, и, взяв ртом, бамбуковый прут с тонким концом и толстой ручкой, повернулась лицом к Марии, прошла, прогибая спину.
— «Сейчас, я дам тебе 10 ударов, по твоей глупой пизде». Произнесла Мария.
— « Пять за то, что опоздала. И пять за то, что во время не попросила прощения».
Она сделала маленькую паузу, принимая из-за рта мамы бамбуковый прут.
— «Ты все поняла сучка?»
— « Да хозяйка» — глядя в пол, произнесла мама.
После чего Мария, оперевшись на подлокотники кресла, поднялась, сделав шаг, схватила маму за волосы и потащила на середину комнаты к двери, за которой сидела я.
— «Раз поняла, ложись» — приказала она.
Мне было очень хорошо видно, как мама, дрожа, легла на спину подтянула, ноги к груди, разведя их в стороны. Лицо мамы было у моих ног. Я видела, как оно было напряжено, как она закрыла глаза в ожидании удара. Но его не последовало. Раздался голос ее Хозяйки.
— «Как ты легла, проблядушка, корова ебанная, бестолковая» — начала высказывать ей Мария.