— Я так тебя хочу! — ее губы приблизились к моим, я не ответила на поцелуй, но и не сопротивлялась. Я была в шоке! Меня не заражала ее страсть — я вдруг почувствовала стыд и какой-то страх и я уже никак не среагировала, когда ее пальчики расстегнули застежку у меня на спине, я просто замерла. Я не верила в происходящее. А в следующий момент Лариса стала спускать мое платье вместе с бретелями бюстгальтера с моих плеч, она попыталась его снять, но мешали туго застегнутые манжеты.
— Как же ты так застегнула? — ей никак не удавалось расстегнуть их, она нетерпеливо бросила это занятие и, опустившись, быстро расстегнула оставшиеся ниже пояса клепки платья. Она поднялась и, вновь прижавшись ко мне, стала целовать в шею.
— Лариса, что ты делаешь? — этот глупый вопрос я произнесла дрожащим и срывающимся голосом, — Зачем?
А ее руки опять проникли под платье и аккуратно стали снимать с меня колготки вместе с трусиками, и вот я уже покорно приподнимала ножки, помогая ей. Я вздрогнула, когда почувствовала прикосновение ее губ к моему животику — к самому низу, губы неотрывно, медленно поднимались и достигли пупочка. Непроизвольно я втянула живот и замерла, дрожь охватила меня. Лариса попыталась расстегнуть пояс моего платья, и вновь не стала мучиться, поднялась и, взяв меня за руку, повела за собой. Проходя через комнату, она сняла с себя блейзер.
— Ларис, ну скажи — что ты хочешь? — я сама себе напоминала хныкающего ребенка, — Давай лучше поговорим. Я ведь не такая, как ты думаешь.
Она провела меня в спальню и попыталась сразу же уложить, но я лишь присела на краешек кровати и вновь капризно и плаксиво попыталась уговаривать:
— Сегодня уже поздно и к тебе должна прийти подруга, ты же мне сама говорила. Ну, давай я к тебе специально приеду, хочешь — завтра:
Лариса, казалось, не слышала меня — она, пристально глядя на меня, сначала сняла водолазку, аккуратно расправила волосы, и неспешно стала снимать брюки. На ней осталось красивое, кружевное, прозрачное боди. Невольно я залюбоваласькрасотой подруги и замолчала. Она присела ко мне, моя грудка оказалась во власти ее ладони, прикосновение было очень нежным и ее ласка стала возбуждать меня.
— Я хочу сейчас! Понимаешь?! И завтра захочу! — она шептала очень вкрадчиво и томно, — Прекрати хныкать и расслабься. Ты ведь умненькая девочка и все понимаешь.
Лариса рукой обхватила меня за плечи и повалила все-таки на постель, но я продолжала еще сопротивляться возбуждению. Ее рука переместилась с моей груди на животик, опустилась ниже и попыталась раздвинуть ножки. Я сопротивлялась, не в силах перебороть себя. Я не знала, что со мной происходит!
— Не надо противиться. Слышишь? Почему ты не хочешь меня понять? — ее пальчики блуждали по моему лобку и пытались проникнуть между сжатых ног, — Как чисто ты выбриваешься! Научишь меня?
— Да.
— А может, ты сама мне так же сделаешь?
— Давай попробую, — я была согласна даже на это — ее натиск и желание шокировали меня. Но Лариса легла рядом и поправила подушки.
— Подвинься-ка ко мне, — я подчинилась и легла на взбитую подушку, — Ну и чудненько!
Лариса раздвинула ноги, согнув одну в колене, и расстегнула застежечку боди между ног.
— Посмотри, как у меня здесь, — она взяла мою руку и положила мои пальчики на свой лобок. Он был очень гладко выбрит, лишь маленький, аккуратный треугольник коротких и, как оказалось, очень мягких волос, указывал на ее щелку. Лариса двигала мои пальчики по своей коже и очень тихо стала шептать мне:
— Мне очень, очень приятно. Твои пальчики возбуждают, сильно возбуждают: Я хочу тебя! Милая, я прошу — не надо нервничать и противиться: Скажи мне, что тоже меня хочешь: Скажи! Я прошу тебя!
Я не знаю, почему, но я не отвечала, я чувствовала, что начинаю возбуждаться, но что-то мне мешало:
-Поласкай меня, — она встала надо мной на коленях и медленно сняла через голову с себя боди. Лариса не спешила, пристально глядя на меня, она поправила волосы и ее руки спустились к груди. Некоторое время руки мяли и гладили груди, потом пальчики стали сжимать и покручивать сосочки. Нельзя было не заметить -Лариса была очень сильно возбуждена! Я лежала не шевелясь и не отводя глаз смотрела на Ларису, я и не заметила, как стала гладить и сжимать свою грудь, я почувствовала, что мне очень нравится эта ласка, почувствовала, как стали набухать мои сосочки. Лариса склонилась, ее грудь приблизилась к моему лицу, она сжимала грудь и набухший сосочек коснулся моих губ, я их раскрыла…
-Да! Вот так! Еще поласкай язычком! Пососи, пососи, еще, еще: Еще язычком: — я подчинялась ей, подчинилась и когда она коленом раздвинула мои ноги. Она опустилась, прижалась, сжав ногами мою ногу, стала ритмично тереться об нее:
-Согни ножку: Выше, выше:
Несколько дней меня мучило чувство стыда за свое поведение. Но более всего меня \»убивала\» досада — Лариса мне нравилась, нравилась очень и близость с ней для меня становилась мучительно желанна: Я не понимала сама себя и пыталась отогнать прочь мысли об этом! Лариса позвонила через пару дней, разговаривала так, как будто мы самые близкие подружки и как будто ничего не произошло. А мне хотелось объясниться перед нею, хотелось извиниться за то, что вела себя, как последняя дура, хотелось объяснить, что признаваясь ей в любви, я совсем имела другое!
Мы перезванивались почти месяц, но так получалось, что встретиться никак не могли. Встреча наша произошла совершенно неожиданно. Дима захотел меня познакомить с одним из своих заказчиков, он несколько дней жил на нашей съемной квартире и собирался уезжать. Дима знал, что у них не получится дальнейшей работы, но хорошо узнав этого человека, посчитал, что может получиться очень \»интересный\» вечерок втроем. Я не стала ему отказывать в этом удовольствии, да и сама не была против. Я ушла с работы пораньше, дома быстренько привела себя в порядок и когда уже выходила раздался звонок. Это звонила Лариса, она была в городе и предложила встретится, у нее было два варианта — либо сейчас уехать домой на автобусе, либо в восемь, через три часа, ее захватят друзья на машине. Я не раздумывая сказала, что хочу ее увидеть, спросила где она находится и сказала, что через двадцать минут буду. Сказала, а потом стала думать — а что же делать?
\»Димка с новым \»приятелем\» уже меня ждут, а я смогу приехать к ним не ранее полдевятого: Если бы я поехала прямо сейчас, к этому времени я бы наверняка попробовалась, ну или наверняка все было бы очень близко к этому? . .\» Я судорожно размышляла, что сказать Димке и, услышав его голос в телефонной трубке, пролепетала: