Оставив девиц привязанными к столбам, они допили остатки водяры и дружно пошли к железному шкафу. Мать достала толстый, заплетенный змейкой ремень и небольшую веревку, а соседка долго копалась, пока ей в руки не попалась пачка свечей, еще из старых запасов, длинной 25 см. и 2, 5 см. в толщину. Схватив 2 свечки и кусок веревки, она с недоброй улыбкой направилась к своей жертве. Мать, прихватив веревкой под коленками Веркины ноги, плотно притянула их к столбу и, не слушая глупых завываний, одной рукой прижала ее животом к столбу, а другой стащила до колен трусы. Отойдя чуть назад, стала рассматривать стройную девичью фигуру. В это время соседка с садистским наслаждением стянула с извивающейся Ленки трусы, подхватила веревкой ее левую ногу под коленкой, один конец веревки перекинула через сестрину шею и туго затянула концы веревки. Младшая сестра скулила от бессилия и унижения. Ее левая коленка была подтянута почти до подбородка, открывая всеобщему обозрению всю девичью промежность. Мать подобрала с пола Ленкины трусы и туго затолкала их в рот ревущей Веры.
— А то будешь орать как в прошлыйраз, — сказала она взялась за ремень.
Широко размахнувшись, мать сильно хлыстнула Верку по ягодицам. Та дернулась всем телом, насколько это позволяли веревки. Удары сыпались со сладостным свистом, и ремень громко щелкал по голому телу. Сестрин рот был заткнут трусами, что не давало ей кричать. И она, дрожа всем телом, только глухо стонала и взвизгивала.
В это время Людка мучила вторую сестру. Одной рукой она щипала ее сиськи и крутила соски, другой — грубо тискала между ног. Ленка громко вопила, давясь слезами, но никому не было до этого дела. Только я, открыв от увиденного рот и крепко сжимая в руках ставший твердым член, получал неслыханное наслаждения от криков, стонов и унижения этих грязных сук. Я задыхался от переполнявших меня чувств, не в силах оторвать взгляд от прорези в стене.
Тем временем соседка, не переставая терзать Ленке грудь, взяла свечку и начала вращательными движениями запихивать ее сестре во влагалище. После того, как свеча вошла почти на всю длину, Людка стала грубыми, размашистыми движениями трахать Ленку, засаживая свечу до упора.
Тем временем мать, исполосовав все задницу старшей сестры, устало бросила ремень на пол. Равнодушно посмотрев на вздрагивающую от рыданий Верку, она подошла к своей соседке.
— Ротяру ей заткни, сейчас будет шоу, — визгливо сказала та.
Не успела мать услужливо зажать младшей сестре рот, как Людка схватила вторую свечку и с размаху воткнула ее Ленке в зад. От произошедшего с ней, сестра забилась в конвульсиях и глухо завизжала сквозь зажатый ладонью рот.
— Чего ты орешь, как в жопу стреляная рысь, — недовольно рявкнула мать.
— В следующий раз будешь стоять тихо, когда тебя захотят пощупать, — пьяно добавила соседка, — продолжая трахать Ленку свечками в оба отверстия.
— Заканчивай, спать пора, — зевнула мать и подойдя к Верке, развязала веревку на ее руках, — Так, развяжешь сестру, все инструменты сложить в шкаф и чтобы больше ни звука.
Та испуганно кивнула в ответ. В это время Людка уже поднималась из погреба наверх, оставив свечки глубоко в младшей сестре.
Я медленно приходил в себя от пережитого, и пока голые сестры копались в веревках, выполз из погреба и поплелся в соседкин дом…
5
Конец… как я мог? как???
Не закрыть щель в стене между погребами?
Да я был почти без сознания, мать с бодуна полезла в сарае в погреб за рассольчиком и все увидела. Они с соседкой вместе прибежали к ней в дом и набросились на меня как тигрицы, чуть не убили твари.
— Как, сестер небось жалеешь? — немного успокоившись спросила Людка.
— Так и надо этим сукам, еще бы добавил… — неуверенно ответил я.
— А что мать, парень то уже взрослый, пусть привыкает к девкам. А то начнет любовь, сю-сю, сопли распускать, а мы научим как с ними обращаться, да и нам забавно будет посмотреть. Одно дело мы с тобой, а другое — Ванька их оттрахает.
От этих слов мой член начал деревенеть. Я не мог поверить, что соседка говорит на полном серьезе. Решил рискнуть:
— Мам, возьмите меня на следующий раз, а ма…
— Видала, как жалобно сученок заговорил. А знаешь, что отца твоего как раз за это…
— Ты шо сдурела, — резко оборвала ее Людка, — чего несешь?
— Ладно, — тихо выдохнула мать, — только если не будешь меня слушать и по дому работать, передумаю. Хочешь быть мужиком, так колодец почини, крышу на сарае надо подлатать…