Она лежала на спине, прикрыв глаза, не отвечая мне, но и не сопротивляясь.
А я продолжал её целовать и целовать. Она шумно вздохнула, зашевелилась, задвигала бедрами, и сама раздвинула ноги. В дикой, истерической спешке я никак не мог найти её вход. Она сама помогла мне. Я вломился в неё сразу и со всей силы. Она беспомощно охнула, вздрогнув всем телом. А я, как с цепи сорвавшись, задвигался в ней всё быстрее и быстрее. Я отчаянно прижимался к ней. Мне хотелось засадить ей, как можно сильнее. Мне хотелось достать членом ей до матки. Насадить её на головку.
Она не дёргалась, не рвалась. Лежала с прикрытыми глазами, жалобно охая и лишь изредка вскрикивая, когда мне удавалось засунуть ей особенно глубоко. Думаю, у меня никогда не было такого мощного и долгого оргазма. Трясясь и прижимаясь к её животу,
Я кончал и кончал в неё. Вцепившись ногтями мне в затылок, она жалобно стонала.
Я никак не мог успокоиться. Меня бил озноб. Наконец, потихоньку став приходить в себя, я обнял её, уткнулся носом ей в грудь и последними остатками сознания понял, что проваливаюсь в небытие глубокого сна.
Проснувшись, я долго не мог понять, где нахожусь. В иллюминаторы ярко светило солнце. Вокруг меня был какой-то женский будуар, мало напоминающий каюту на судне.
И лишь моя одежда, аккуратно сложенная на стуле, стоящем рядом с кроватью, помогла вернуть мне память. Я ясно вспомнил все события прошедшей ночи. Полежав ещё немного, я поднялся и пошёл умываться.
У меня в душе и был то один единственный кусок мыла. А тут! Все полки были уставлены какими-то шампунями, кремами, бальзамами. Я долго не мог найти, чем мне намылиться. Потом, вытираясь огромным махровым полотенцем, всё никак не мог сообразить, что меня так волнует. Вскоре с улыбкой понял. Всё здесь: и полотенце, и эти шампуни, даже ручки от кранов пахли Тамарой. Везде присутствовал именно её неповторимый запах.
Одевшись, я снял трубку телефона и позвонил на вахту у трапа. Мне доложили, что директор ресторана уехала по своим делам в город и обещала вернуться только поздно вечером. Положив трубку, я пошёл к себе.
У меня в каюте за письменным столом сидел мой коллега, приехавший, очевидно, уже давно.
— Я всё посмотрел. Порядок. Сдавай дела, — показал он на стоящую в шкафу бутылку коньяка. Мы проболтали с ним ещё пару часов.
Он всё порывался спросить, Но я или отмалчивался, или переводил разговор на другую тему.
— Ну, как тебе стальная леди? — улучшив момент, всё-таки не выдержал он.
— А то ты сам не знаешь? — грубо одёрнул я его. Он смутился и больше ко мне не приставал.
К обеду я покинул судно и уехал. Проститься с Тамарой Альбертовной так и не удалось.