— Ты посмотри на нее, какая девчонка, — продолжала Ольга, теребя меня за руку и дергая Светку за край ночнушки, – она такая красивая и умная. А нежная какая, да ведь? Какой у нее бюст видел?
С этими словами она вскочила и потянула Светку со стула. Та слабо сопротивлялась, и Ольга просто развязала тесемки ночнушки и спустила ткань. Светка даже не подняла рук, чтобы прикрыться. Грудь с отвердевшими сосками заблестела в свете пламени свечи, и тут я понял, что мне придется еще долго сидеть, пока Федор не успокоится.
— Как, красиво? – Ольгу пошатнуло. Скрестив руки на бедрах, она скомкала ткань и сняла рубашку через голову. — И я тоже хороша. Да?
Глядя на стоящую голую Ольгу с рубашкой в руке, и сидящую полуобнаженную Светку я медленно сглотнул и отвел глаза. Обе были не то чтобы хороши, они были прекрасны. Я старался не смотреть на манящие фигурки, так как боялся, что они поймут мои мысли, которые так и рвались у меня в голове. В моем мозгу неоткуда вдруг появились сцены, где мы все втроем занимаемся любовью, и при этом Федор встал в такую позу, что я уже не мог и сидеть, положа ногу на ногу. Я развернулся лицом к ним и расставил под столом ноги.
— Светка, видишь, молчит? Хочешь, а? Светку? Ты, Светка, думаешь, он тебя не хочет? – Ольга хихикнула, — хочет. Видишь, как повернулся? Его Федор не дает ему уже сидеть.
— Федор? — удивилась почему-то севшим голосом Светка. – Это кто?
— Кто, кто, – передразнила ее сестра, — конь в пальто. Член данного мужчины находится в эрегированном состоянии, и он готов вступить с тобой в половой контакт.
С этими наукообразными словами она вытащила ошалевшую Светку в центр кухни. Развязанная ночнушка тихо соскользнула с нее на пол и посреди кухни встали две голые красавицы. Ольга, с широкими бедрами, с белыми полосками, кружочками и треугольничками от купальника, и знакомым телом, и Светлана, ростом с сестру, такая же бедрастая, но вся белокожая. И еще у них были одинаковые плоские аппетитные животы и аппетитные стриженные лобки. Только у моей был выстрижен мною же треугольничком, а у Светки просто коротко пострижен. Под «ноль» как новобранец. Тут мне пришло в голову, что они очень похожи на свою мать. Такие же бедра, аккуратный плоский живот, манящий лобок. Даже у обоих грудь с правильными кружочками и сосками с крупную горошину была такая же – тяжелая и сочная. Разбирая как-то пакет со старыми фотографиями, которые притащила Ольга из дома, я наткнулся на несколько фотографий с голыми женщинами и мужчинами. На одной несколько голых женщин и мужчин сидели на берегу речки и о чем-то смеялись. На другой голая женщина стояла посреди комнаты в столбе света, широко расставив ноги и руки, от чего ее кожа казалось, сверкала как хрустальная. На третьей она же, но уже беременная, сидела на стуле, широко расставив ноги, и поддерживала руками живот. Как потом сказала Ольга, посмотрев эти фотографии, эта была мать, а фото делал ее первый муж. Так я узнал, что сестры имели разных отцов.
И вот сейчас они, так же как и на старом снимке, стояли посреди кухни, прекрасные в пламени свечей и такие желанные.
— Короче, Андрей, я хочу, чтобы ты лишил мою сестру невинности, – вдруг безаппиляционо заявила Ольга и, повернувшись к сестре, чмокнула ее в щеку. – Смотри мне, не вздумай брыкаться, сама отдаю тебе мужика на время.
Светка даже не возразила, улыбнулась, и потерла правое бедро со следами спинки стула. Отсидела.
— А если я не хочу? — возразил я.
— Ты? – Ольга посмотрела на меня и подошла близко ко мне. Заглянула в глаза. – Хочешь и еще как хочешь. Только боишься.
С этими словами она запустила руку под стол и нащупала Федора.
— А вот и доказательства тому, — громко произнесла она и потянула меня за него из-за стола.
Я же не особо и не сопротивлялся. Мне все больше нравилась смотреть на них и нравилась эта напористость Ольги, и не сопротивление со стороны Светки, и мой Федор, стоявший как на параде и толкающий меня вперед, и эта холодная тяжесть внизу живота – предвестник знакомства с новой женщиной и пламя свечей. Короче, все что происходило и произойдет. А что произойдет, я уже прекрасно понимал. Вытащив меня из-за стола, Ольга стянула с меня шорты и погладила по Федору. Член просто вытянулся в струну, отвечая ее ласкам. Став на колени, она стала его нацыловывать и полизывать. Светка стояла, глубоко дышала и не сводила глаз с нас. Видно было, что ей это нравиться, и она заводится от нас. Ольга, тем временем, стала закатывать кожицу и освободила головку. Блеснув в пламени свечей, он заворожил взгляд Светки, которая уже часто дышала и грудь ее ритмично поднималась и опускалась. Казалось, что грудь не только напряглась, но и встала торчком, направив соски в разные стороны.
Покачав мой член из стороны в сторону, Ольга лизнула и посмотрела на Светку. Та, не отрываясь, смотрела на нас, и рука ее легла на живот, ближе к лобку. Видно было, что желание овладело ею. Прижавшись ко мне и взяв головку в рот, Ольга замычала и причмокнула. От этого звука мы со Светкой невольно улыбнулись и та напряженность, которая стояла на кухне, сразу спала. Я протянул руку Светке, и она взяла ее. Сделав шаг на встречу, она, как бы, в нерешительности остановилась, но Ольга, заведя руку назад, обняла ее за бедра и подтащила прямо к нам. С бьющимся сердцем я приблизил лицо Светланы ко мне, и меня вновь обдало этим ароматом, от которого голова шла кругом.
Светка целовалась не очень умело, но истово и с наслаждением. Ольга, оставив нас целоваться, куда-то ушла. Мы же сплелись в тесном объятии. Каждый бугорок ее и моего тела соприкасались друг с другом, и мы чувствовали, как бьется сердце другого. Федор сразу уперся ей в живот, и сначала испугавшись, она ухватилась за него. Потом, поняв, что он настроен мирно, она гладила его, теребила, щекотала, проводя своими ногтями вдоль по нему. Мои руки касались бедер холодных и жарких одновременно, сосков, которые были как маслины, твердые и сочные, ерошили короткостриженный лобок и гладили упругий плоский живот.
Мы целовались как сумасшедшие. Ольга не очень любила целоваться, вернее сказать, целовалась, но так долго и затягивающе – нет. Запах волнующегося женского тела, застенчивость в прикосновении, соски, упирающиеся в мою грудь, невольный стон, когда я прикасался лобка или соска, затуманенный взгляд, полный безумства, все это вводило меня в такое состояние оторванности от обстановки вокруг, что если бы сейчас молния ударила бы в нас, я бы не обратил на это внимание. Через некоторое время, оторвавшись от поцелуя, Светка повернула голову, чтобы посмотреть, где Ольга и это движение, вернее сказать, движение ее тела, грудей по моей коже вызвали волну снизу живота.
«Так я и кончу!» — ухнул я про себя и, глубоко вздохнув, опустил эту волну.
В этот момент вошла Ольга. Увидев, как мы стоим, она мило улыбнулась и тихо сказала:
— Чего вы тут стоите – идете в спальню. Не на кухне же это делать.
И повернувшись, пошла сама в спальню. Спальней мы называли отгороженный прозрачной шторой угол квартиры, где стояла широкая кровать. «Траходром первой категории» звала ее Ольга за широту и необхватность. Там же, практически у изголовья она примостила зеркало и часто во время наших занятий любовью она смотрела на себя и меня в зеркало, или просто подводила меня к нему и отдавалась рядом сним.
Отцепившись друг от друга, мы со Светкой прошли в комнату. Светка впереди, Федор за ней и я сзади. Войдя, мы увидели, что Ольга уже все приготовила. Постель была расстелена, свечи зажжены. Ольга нырнула на кровать и хлопнула по матрасу:
— Сюда.