Быль
— Интересно. Чем занимаются молодые бабы на досуге? – как-то спросил меня коллега по работе.
— Кто чем. Мало ли у них своих интересов. Все зависит еще от их фантазии. Не зря же говорят, что правду о их личных делах знает только замочная скважина или видеокамера в спальне.
— А у вас были по этой части личные проколы? – не унимался коллега, видимо, излишне сексуально озабоченный товарищ.
— У меня? Гм… Да были, конечно. Кто из нас в молодости не наламывал дров? Не зря же говорят в народе: «Молодо – зелено».
— Может быть поделитесь житейским опытом по этой части? – подошел еще один из любопытных, которого тоже почему-то заинтересовала именно эта тема. Я почесал в затылке, посмотрел на их любопытные лица, с нетерпением ожидающие от меня интересных откровений, и решил поведать им, для науки, одну небольшую историю, случившуюся со мной на заре моей
молодости.
Я начинал свою лейтенантскую службу в одном из отдаленных гарнизонов на Дальнем востоке. Помню, вызвал меня командир части и сказал:
— А вам, лейтенант, несказанно повезло. Назначаю вас старшим патруля для патрулирования в гарнизоне в вечернее время. Инструктаж получите у дежурного по части.
Надо вам сказать, что в то время на флоте было объявлено большое флотское учение. Я, как любой дисциплинированный офицер, сказал бодрое «Есть!», приложил ладонь к козырьку, спросил разрешения выйти и, получив его, направился к дежурному по части. Тот выдал мне три нарукавные красные повязки с белой надписью «патруль» и сказал:
— Лейтенант. Идет учение. На улицах поселка военных лиц не должно быть. Все должны быть в своих подразделениях. Всех подозрительных лиц, в особенности без документов, задерживать и сопровождать в комендатуру. И еще. В гарнизоне установлен режим светомаскировки. Это касается всех. Если из окна какой-либо квартиры будет виден свет, то звоните и предупреждайте о нарушении хозяевами режима светомаскировки. Вам ясно?!
— Так точно!- козырнул я и раздал повязки матросам, выделенным в состав моего патруля.
После ужина вышли мы из части и пошли в сторону поселка. Ходим по улицам, только снег под каблуками поскрипывает. На улицах ни души. Кое-где собаки тявкают, да окна домов глядят на нас темными амбразурами. Ходили мы ходили и вдруг в одном из окон на первом этаже крайнего дома вспыхнул яркий свет и послышалась музыка в стиле твиста.
— Для них что, закон не писан?! – возмутился один из патрульных.
Увидев явное нарушение правил светомаскировки, мы повернули к дому. Чтобы не идти в парадное, где, как правило, не горели лампочки, этот матрос предложил приподнять его на уровень окна и постучать в стекло хозяевам, чтобы те устранили нарушение. Матросы, с моего разрешения, так и сделали. Приподняли хлопца, он глянул в окно и потерял дар речи.
— Ну, что там? – спрашиваю его.
— Мама мия! Тут такое!…
Опустили мы его на землю, а он только руками машет и, как выброшенная на берег рыба, хватает ртом воздух.
— А ну-ка! Подсадите меня!- приказал я.
Приподняли меня матросы, глянул я в окно и обомлел. В большой комнате при ярком свете люстры под громкие звуки твиста извивались в танце молодые абсолютно голые бабы. Некоторые лица мне показались знакомыми. И ни одного мужика…
Опустили меня на землю, и пока я лихорадочно соображал, приподняли следующего. Когда это диво посмотрели все, мы стали совещаться.
— Чего это они? – задал никому не ясный вопрос первый смотрящий.
— А хрен их знает. С жиру, наверное, бесятся, — сказал другой.
Тут бойкая музыка стихла, и послышался блюз. Я, наконец, принял волевое решение.
— Пошли. Надо их предупредить…