— Разрешите обратиться, товарищ лейтенант! — заговорил он официальным тоном, хотя в данной ситуации я никогда не требовал от них этих заморочек.
— Чего тебе? — спросил я по-простому.
— Старков все рассказал нам про Вас. Короче командир, если тебе нравится смотреть как имеют твою жену, то мы не против, только пусти нас сейчас к ней: помыться.
Я не ожидал такого поворота и мой голос начал дрожать.
— А если нет, то что?
— Тогда весь полк узнает все и про нее и про тебя.- нагло заявил он.
Я раздумывал, что ответить, а Получко уже сделал знак товарищам и они подошли к двери.
— Хлопцы, залезай, раздевайся! — объявил всем Получко — Старый на шухере, ему и так вчера больше всех досталось.
Шум воды скрыл тихий шорох приоткрывшейся двери вагона и они скрылись внутри.
Я растерянно посмотрел на Старкова. Он улыбнулся мне и сказал:
— Мы теперь с тобой вроде как братья и они сейчас побратаются.
Я нервно дернул дверь вагона и тоже проник внутрь. Там все заволокло паром и я не сразу разглядел что там творилось, а выглядело все следующим образом: моя жена голышом сидела в углу держась за голову обеими руками, а солдаты не спеша раздевались, обсуждая между собой как они ее будут трахать на этот раз:
-Давай ее все втроем, одновременно, чтоб никого не обидеть.
-Это как?
— В три дырки. Ща покажу!
Получко поднял мою дрожащую жену с пола и подлез под нее сзади. Он немного повозился и привычным для себя образом засунул свой член ей в попку, она при этом вскрикнула от боли.
-Хорош вопить! мы еще не начали. — сказал он ей. — Карась, а ты ложись сверху. Мерин — суй ей в рот. Потом поменяемся.
Они долбили мою жену в три смычка не попадая в такт и мешая друг другу и изрядно ее измучили. Когда все кончили, Жмерин, обратив внимание на мое присутствие, сказал:
— Ну чо, лейтенант, теперь твоя очередь женушку дрючить? Эй Карась, Старого позови, пусть тоже присоединяется.
Пока я раздевался, зашел Старков. Он с интересом посмотрел на все происходящее и скомандывал обращаясь ко мне:
— Давай ты спереди, я сзади.
Мы подошли к лежавшей навзничь Тане и поставили ее на четвереньки. Япосмотрел ей в томные от похоти глаза и сказав: «прости, любимая», положил свой член в ее приоткрывшийся ротик. Старков уже пялил ее с другой стороны. Остальные мылись под душем, не обращая внимания на нас.
С тех пор все изменилось в наших отношениях. Прилюдно все происходило привычным образом: я — командир, они — мои подчиненные, но как только задвигалась дверь вагона, то все менялось. Они становились хозяевами положения и моей жены, а я лишь изредка соединялся с ней с разрешения Старкова, который спал теперь на моем месте. Все кончилось лишь когда наш полк прибыл на место и все дембеля разъехались по домам, а Старков стал жить в казарме. А Таня забеременела, думаю, что от него.