— Ну, а если все же не получается, что тогда? – не унимался сексуально озабоченный матрос.
— Учись, братец. О чем в этом случае говорит народная мудрость? «Учение и труд все перетрут». Ясно?
— Теперь ясно…
— Ну, если ясно, то теоретическую часть по первому уроку считаю оконченной. Переходим к практической. Мальчик, поехали, — хлопнула она ладошкой притихшего Выдрина по голому заду и так поддала ему тазом, что он едва не слетел с учительницы.
…Он, разгоряченный ее рассказом, так драл свою учительницу, что многим начинало казаться, будто у нее уже дымится лоно, как неисправная букса у вагона. Обоюдный оргазм они встретили диким воплем и чуть ли не с истерикой, что напугало матросов, которые с замиранием наблюдали эту дикую пляску сексуальных чувств.
…Когда любовники стихли, самый любопытный из всех Азиков осторожно спросил:
— А будут такие практические занятия с каждым из нас?
— Будут! – поднялась сладкая парочка и стала одеваться. – Только сначала надо хорошо потрудиться, чтобы регулярно выполнять дневное задание, — ответила учительница, покорив Азикова своим пристальным, многообещающим взглядом.
Ошеломленные услышанным и увиденным матросы тихо спускались вниз. Парочка оделась, убрала постель и подошла к краю штабеля, где стояла лестница.
— Я люблю тебя, — сказал Выдрин и, обняв Аленку, потянулся к ее губам.
— Уже?
— Ты всегда мне нравилась. Я сразу тебя засек на дискотеке… Но я никогда бы не подумал, что ты, такая с виду скромная, с опущенными к полу глазками, можешь на глазах у всех сбацать такое.
— Но ты сам хотел этого…
— Я и сейчас хочу…
— Всякому овощу свое время. Хорошего понемножку. Теперь делу – время, а потехе – час уже прошел, — улыбнулась она и потихоньку подтолкнула его к лестнице.
…Возвратившись из командировки, мичман Перекрест зашел в хранилище и не поверил своим глазам: ЗИП был аккуратно разложен согласно комплектации, на каждом штабеле красовался установленной формы стеллажный ярлык.
— И как это тебе удалось, дочка? – повернулся он к притихшей и скромно потупившей в пол глазки Аленке.
— С помощью стимула, — покраснела та.
— Какого?
— Секрет фирмы, — легонько дотронулась она ладошкой до его живота.
— Догадываюсь. Впрочем, у тебя он отменный…Эх! Скинуть бы мне этак годков двадцать…
— Зачем? Вы и сейчас, что надо. С вами и не такой штабель можно переложить, — хохотнула девушка и, виляя бедрами, королевой прошлась по хранилищу…
Эдуард Зайцев.