Лето, завтра в отпуск. Можно два месяца не любоваться студенческими физиономиями, терпеть прогрессирующую тупость и хамство детей Новой России, жертв ЕГЭ и реформы образования. А ещё можно подумать, как протянуть до октября на ту «огромную» сумму, которую наша щедрая власть выдаёт в качестве зарплаты и отпускных работникам высшей школы. Двадцать две тысячи рублей на три месяца доценту кандидату наук — это круто! Отдыхайте, дорогая Анна Владимировна, и ни в чём себе не отказывайте!
Именно это настроение заставило меня обратить внимание на объявление, приклеенное на остановке: «Работа за рубежом в летний отпуск, зарплата от 1000 $, оформление документов и проезд к месту работы за счёт фирмы, желательно знание языка», адрес и телефон. На всякий случай отрываю ярлычок и из дому звоню. Приятный голос в трубке сообщает, что фирма ведёт набор горничных, коридорных и других служащих в гостиницы, что вакансии ещё есть, и интересуется моими данными.
То, что мне двадцать восемь, я владею английским, немецким и итальянским, не имею детей и не замужем, и что мой загранпаспорт действенен ещё в течение года вполне удовлетворяет моего собеседника, и он предлагает зайти в офис. Далее всё происходит очень быстро. Я явно подходила необходимым требованиям. А может, и клерку приглянулась: с моими золотистыми волосами, кукольным личиком и вполне приличной фигуркой меня в вузе до сих пор за первокурсницу принимают. Правда, бывший муж это не оценил.
Ну, ладно. Фирма явно жила в ногу со временем, и оформление документов произошло практически молниеносно. И потом всё происходило очень быстро. Ещё не окончилась первая неделя моего отпуска, а я уже в Баварии, на узенькой улице старинного городка вхожу в контору, в которую меня отправили из родного В-ска.
Вхожу в кабинет, обстановка скромная — письменный стол, за ним — сейф и шкаф с какими-то книгами и буклетами. За столом в мягком офисном кресле молодой крепкий парень.
— Добрый день, чему обязан?
— Здравствуйте, меня направила к Вам из России фирма «В-скинтерсервис» для работы в гостинице.
Парень заинтересованно смотрит на меня. Мой немецкий явно его впечатлил. Да и внешние данные. Он кивает и просит документы. Отдаю их ему, а он, начав их просматривать, просит меня пройти в соседнюю комнату.
— Вас должен осмотреть доктор, мы весьма щепетильно относимся к здоровью своего персонала и своих постояльцев.
Во как! А нас в вузе только два раза в год на флюорографию посылают, и то никого не интересует.
Парень поднимает трубку телефона: — Фрау Клара, к вам пациентка, да, из В-ска!
Позади него открывается небольшая дверь, которую я даже не заметила, и оттуда выглядывает светловолосая женщина со строгой причёской, в больших очках с губами сжатыми в ниточку. На ней белый халат.
— Проходите!
Прохожу. Обычный кабинет гинеколога. Женщина в халате закрывает дверь, щёлкает замком.
— Раздевайтесь совсем, фройлян, я должна осмотреть вас как следует. Одежду и обувь на этот лоток, они должны пройти дезинфекцию.
— Но ведь я ещё не прията, — робко говорю я, начиная разуваться и расстёгивая блузку
— Приняты, приняты, коль уже у меня. Не волнуйтесь, фройлян, вам сейчас же выдадут спецодежду, и чем быстрее вы разденетесь, тем быстрее подберут ваши размеры.
Раздеваюсь донага, лоток исчезает в щели в стене, а врач внимательно осматривает меня, заглядывает в рот, глаза. Потом усаживает в гинекологическое кресло и весьма придирчиво обследует мои дырочки.
— У вас давно не было мужичин?
— Да уже год. Но не волнуйтесь, на работе это не скажется.
Врачиха хмыкает и продолжает осмотр, щупая мои бицепсы и зачем-то ударяя ребром ладони под коленки. Потом велит сесть на стул и раздвинуть ноги. С большим профессионализмом, не доставив мне никаких неприятностей, фрау Клара аккуратно выбривает мне лобок. В целях гигиены, безусловно. И для простоты грядущих медосмотров. С шуршанием из стенки возвращается лоток, на который я сложила одежду.
— Одевайтесь!
Подхожу к лотку. Своеобразная у них спецодежда. Чёрные шёлковые стринги, грация, поясок с кружевами, чёрные чулки, боди, туфли на танкетке и высоченных шпильках и цветастый домашний халатик.
— Это мне?
— Да, да, надевай!