Мы осеклись и от её голоса у меня по спине побежали мурашки. Тишина была гробовая. Как и Джулия Ламберт она мастерски умеет держать паузу! Длинные, страшные минуты. Только слышно как потрескивает огонёк её сигареты. Она сходу закуривает вторую.
— Будет так. Я ухожу. Навсегда. Он – твой, она – твоя. Мы более не знакомы! Делайте, что хотите.
— Нет! – ору я.
— Нет! – кричит Гингема. – Я не могу Вас потерять! У меня этих рабов хоть жопой ешь, а Вы, Вы — одна такая!
— Решено! Сейчас ты, Гингема, Леди или как там тебя зовут, проведешь при мне классный, профессиональный сеанс с этим рабом, своим рабом, а ты, если я тебе хоть чем-то дорога, выполнишь всё как она скажет! Она будет твоей госпожой. Я буду смотреть!
— Нет, Госпожа. Я не сделаю этого. — Я кричу в безумии!
— Сделаешь, раз я, твоя Госпожа, тебе приказываю, это моё тебе последнее указание. Или не выполнишь мой приказ?
— Я сделаю все, что вы пожелаете! Но…
— Исполняй, раб! И ты госпожа Гингема — то же! Я требую обоих уважать мои решения!
— Что делать-то?
— Мне тебя, профи, учить? Маленькая что ли?
— Можно мы с ним покурим, настроимся?
— Курите, пейте, ешьте, что хотите делайте, но не тяните! Всё, ко мне больше не обращайтесь. Я — безмолвная статуя.
— Закуривай раб, предстоит, работёнка!! – Гингема говорит лживо-обречённым голосом, а искоса кидает на меня откровенно победоносный взгляд: «Как я вас сделала! То-то!»
Сигарета выкурена, глоток воды и сцена задвигалась. Гингема резко встает и выходит в центр комнаты. Она эффектно сдёргивает серебряный парик, обнажая абсолютно бритую голову. От темени на шею спускается яркая татуировка, изображающая метлу, ступу и вылетающие из под метлы вихри звёзд. Она явно наслаждается моим шоком от её демонического шарма! Это тот редкий случай, когда бритая голова женщины — не уродство, а жуткий, сексуально-потрясающий вид.Её рука властно поднимается и указательный палец тычет в пространство у её ног. Я затравленно смотрю на Госпожу, но она полностью ушла в себя. Делать нечего и я на корячках ползу под ноги этой дьяволицы. Гингема, смакуя, рассматривает своего раба и начинает:
— Так, хватит соплей! Решение принято. Принеси мне манжету!
— Слушаюсь!
На коленках семеню за кожаной накладкой и почтительно подаю бывшей служанке. Та быстро одевает её. Опускает руку, я закрепляю шнуровку и получаю мощнейшую пощечину.
— Это — для знакомства. Я — твоя госпожа, госпожа Гингема. Ты мой раб. Ты – меня любишь, кличку тебе я придумаю позже. Вникай! У меня другие принципы, чем те, что были здесь. Я госпожа 24-часа в сутки, я — госпожа утром, днём, вечером и ночью, ты – раб 24-часа в сутки, утром, днём, вечером и ночью. Я живу с двумя постоянными рабами: мужской раб по кличке Урфин Джюс, «качок», дебил, бисексуал и зоофил, он мой водитель, телохранитель, если надо – вышибала. Рабыня – Элли, китаянка, бисексуалка и зоофилка, трахается как машинка «Зингер» 23 часа в сутки, час – на то чтобы поесть, поспать, сходить по нужде. Уникальна в тонком восточном садизме, даже Урфин её боится. Они меня полностью обслуживают. От уборки в доме и приготовления пищи до приёма ртом моих испражнений. Унитаз только для рабов. Я мочусь и какаю в них. Каждый раз я решаю кто спереди, кто сзади. От 15 до 20 приходящих рабов. Урфин и Элли обеспечивают график моих приёмов, контролируют оплату, курьерские функции и т.д. Элли и Урфин, кроме того, зарабатывают мне деньги, обслуживают клиентуру, снимаются в порно, для моей забавы — трахаются друг с другом, с моим псом Гудвином, в любых орально-анально-вагинальных вариантах, индивидуально или группой. Табу нет, все мыслимые и немыслимые девиации садомазохизма. Вот так. Тебе будет отведена общая с ними роль, никаких гарантий и привилегий, на всё — моя воля и прихоть, а там я решу, что дальше. А сейчас – морда в пол, зад — вверх.
Я становлюсь в позу «пьющего из ручья», Гингема уходит, но скоро возвращается. В руках у неё тот самый здоровенный дилдо. Она опускает один конец к моему лицу.
— Целуй!
Целую его голову.
— Лижи половину длины!
Вылизываю этого «змея».
Гингема размахивается и бьет меня по спине этим чудовищем. Боль — шоковая. Если кого-то пороли резиновым шлангом, тот меня поймет. Синяк – 100%. Удар по ягодицам, наверное, кожа лопнет, а звук — оглушительный! Ещё удар и я падаю на живот, поднимаюсь, еще и ещё удары! Я то падаю, то поднимаюсь. Боль дикая, слёзы ручьём, помрачнение рассудка. Она сейчас меня убьёт! Гингема останавливается, суёт мне дилдо для поцелуя.