Лаская её, я сам почти разделся. Я был очень возбужден, и страшно желал войти в
сочную, горячую вагину девушки, прикрытую тоненькой девственной плевой. Провел языком по укрупнившимся половым губам и осторожно смочил слюной вход во влагалище. Потом, целуя и гладя, поднялся к Наташиному лицу, зажал её рот поцелуем и осторожно, но непреклонно вошел в её нутро. Остановился.
Она вздрогнула на мгновение, замерла, как бы прислушиваясь к своим ощущениям, — затем снова расслабилась. Я начал медленные, осторожные движения. Наташа словно бы вникала в новое качество ощущений, в новое удовольствие. Она начала постанывать, приподняла ноги и свела их за моей спиной.
Через некоторое время её стоны стали громче — она немного подмахивала мне, уже не сдерживая страсти и, оттого, распалялась еще больше, обнимала, целуя, прижималась грудью. Через несколько секунд её стоны стали громче, она вздрогнула, выгнулась дугой, кончая, шепча мне на ухо: «Павлик… хороший ты мой… Павлуша…».
Некотороевремя мы лежали прижавшись друг к другу, разгоряченные. Я не кончил, и хотел завершить начатое — и вдруг заметил движение слева. Рядом с кроватью стояла Катя, в распахнувшемся халатике на голое тело — она смотрела на меня немного безумным глазами, а я глядел на её возбужденные, торчащие соски.
Тут она сбросила халатик, и залезла на кровать, прямо ко мне. Она целовала меня, а я ласкал её грудь, гладил по спине, нежно водил руками по бедрам и ласкал ложбинку между ягодиц. Наконец, мне стало нехорошо от возбуждения, охватившего меня. Я опрокинул Катю на спину, стал целовать живот, ноги, клитор. Её половые губы немного покраснели, и когда девушка стала чаще дышать, я перевернул её на живот, подложив под нижнюю часть живота подушку так, что её попка оказалась аппетитно выставленной на мое обозрение.
Катюша не была девственницей, поэтому я безо всякой подготовки вошел в неё, приподняв за бедра и стал ритмично двигаться, упрямо пытаясь не кончить — доставить ей удовольствие. Голова девушки находилась между ног Наташи, наблюдавшей за нами, и она, чувствуя случайные прикосновения сестры, явно приносившие ей удовольствие, стала прижимать Катю к себе.
Катюшин язычок вылизывал и ласкал Наташины половые губки, клитор, доставляя ей несравненное удовольствие. Катя словно бы служила проводником эротических ласк — каждое мое движение в её нутре отдавалось новым всплеском удовольствия на лице Наташи, постанывали обе сестренки — одна от моих спокойных движений, вторая от подрагивающего язычка сестры и наплыва лесбийских чувств. Наконец, они кончили. Я брал обоих еще два раза, до тех пор, пока не устал.
Потом девчонки пошли в душ, а я лежал на кровати, слыша, как они шепчутся и хихикают. Я переутомился, поэтому так и не смог кончить. Возбужденная плоть оставалась неудовлетворенной.
Тут ко мне на грудь села сияющая Наташа, а на ногах устроилась Катя.
— За то, что ты был нежен с нами, а сам не смог кончить, бедненький, проворковала Наташа, затыкая мне рот поцелуем, — мы приготовили тебе сюрприз… Она стала целовать меня, не давая даже пошевелиться — а в это время, мой член ласкали ртом. Нежные губки Кати скользили по члену, а шершавый язычок добавлял острых ощущений. Затем сестренки поменялись — меня целовала Катя, а ласкала Наташа. Она стала немного ускорять движения языка, с небольшими паузами, затем несколькими сильными и особенно нежными движениями рта, наконец, вызвала долгожданный оргазм.
До утра мы провалялись вместе, болтая и целуясь — целуя девчонок, я чувствовал на губах свой собственный вкус…
Крот