И тут я догадался — Костя, оказывается рассказал все о вчерашних событиях, и теперь… Теперь я испытывал знакомое, но уже слегка забытое чувство гигантского возбуждения.
-Подождите, ребята. Зачем здесь? Давайте пойдем ко мне на хату.
-Наебать хочешь? Завтра же все равно встретимся — прищурившись, спросил Карась. Видно было, что спрашивает он только для проформы, так как и самому не хотелось «работать» в мрачном и вонючем подвале.
-Да что вы? У меня тепло.
-Ну ладно, пошли. — согласился он наконец.
Зайдя в квартиру, я сказал — вы разувайтесь, выпивка за холодильником, проходите в большую комнату — а я сейчас приду.
Я залез в ванную и немного подмылся. Ради такого случая следовало принарядиться. Я надел очень темные чулки и красное шелковое мамино платье доходящее мне до середины бедер. Причесался как следует, и, подумав накрасил губы и подмазал ресницы. В зеркале передо мной стояла высокая и стройная девушка, несказанной красоты, правда с несколько маленькой грудью, но и этот изьян я замаскировал, подложив в лифчик немного ваты.
Мои гости уже освоились и по-хозяйски прихлебывали коньячок. При звуке моих шагов дружно обернулись. Да так и застыли.
-Мама миа- пролепетал Тарасов.
-Еб твою мать — проще выразился Никоненко.
Я медленно, качая бедрами проплыл мимо них, уселся в кресло, закинув ногу на ногу, и высоким голосом спросил:
-Ну мальчики, кто первый?
Я обслужил их члены в порядке иерархии — Карась, Тарасов, Никоненко, поразившись разнообразию вкусов спермы, и очищая последние капли с члена Никонеко ощутил, как кто-то хватает меня за попку — это был Карась, глаза его блестели.
-Не так.-сказал я.-Нужна смазка и презервативы.
-Ну ты, шлюха и сбегай за ними.
Неожиданно грубое обращение только сильнее возбудило меня. Мой член (о котором я в последнее время и думать забыл) необычайно сильно напрягся.
Я сбегал в комнату родителей и достал три презерватива и вазелин. Протянул их Карасю, оперся руками на диван, подставляя ему свою попку, и стянул колготки.
Карась кое-как натянул презерватив, обмазал вазелином, мазнул мне анал и вошел.
А я то еще радовался свечкам! Член Карася распер мне мою достаточно широкую дырочку, создавая ощущение заполненности, а его фрикции там доставляли мне страшно приятные ощущения.
-А-ах…-простонал Карась и сделал последний аккорд. Внезапно мой пенис, который терся о нежную ткань колготок тоже разразился королевскими струями спермы.
-Ка-айф- прошептал он вынув член из моего заднего прохода и закурив.
Еще несколько раз я подставлял свою попочку его товарищам и возбуждая их утомленных петушков.
Наконец, они, изнеможденные, поцеловав меня каждый напоследок, ушли.
Было бы наивно предполагать,что они смолчали. Слава обо мне разнеслась по всей школе. Правда, только среди старшеклассников. Эта троица и их патрон, пэтэушник Герасимов стали торговать моим телом. Каждый день, в том самом подвале я обслуживал пятерых-шестерых желающих, а вечером принимал Герасимова с компанией в своей квартире. Я несколько изменился — стал гораздо чаще мыться, причесываться,помогла гимнастика — моя грудь увеличилась в размерах и могла поспорить с грудью нормальной восьмиклассницы. Дрочить дома я перестал — было некогда. Успеваемость моя почти не снизилась — было много охотников дать мне списать за даровой минет. Отношение ко мне в школе меня нисколько не беспокоило — друзей у меня и раньше не было, а из-за Герасимова не стало и врагов. Кое-какие деньги мне перепадали. Сексуальное ощущение я получал полностью — выпивая ежедневно около стакана спермы и получая в попку шесть-семь хуев ежедневно, у меня не появлялось мысли о мастурбации. Каждый раз я возбуждался не хуже моих клиентов. Я пользовался популярностью. Я был кому то нужен. И я понял — вот оно какое, счастье!