Так мы и продолжали — я лежал, раскинув ноги, придавленный его весом, а он трахал меня и целовал, как любимую женщину.
Это был пик наших отношений. Он никогда не целовал меня просто так, но как только дело доходило до секса, он превращался в нежного любовника. Мне это очень нравилось. А особенно нравилась миссионерская поза.
И, к слову, я никогда не переставал интересоваться девушками, подружек у меня было много, секс тоже был. Но это никак не мешало нашим с Мишкой встречам, пока я не ушел в армию.
А там случилось другое приключение.
Во время службы я сдружился с парнем по имени Максим. Мы реально были друзьями, проводили вместе много свободного времени, но никогда не случалось ничего сексуального.
Как-то Максим стоял в наряде по точке связи — а это отдельная запертая комната. А я пришел его навестить. Мы заперлись и сидели, болтали. Макс читал письмо из Франции. Он прекрасно знал французский, и получал много писем оттуда. В этот раз он прочитал мне несколько писем от одного своего француского знакомого — это были забавные письма, строго сексуального содержания. Этот француз то ли писал о личном опыте, толи фантазировал, но нам, в условиях армейской изоляции это было все равно. Возбудились мы не по-детски.
Макс завелся, особенно после последнего письма, где этот француз писал о том, как сосал у кого-то член. Макс вскочил, начал ходить по комнате связи и теоретизировать на тему, что пососать член — это даже не гомосексуализм, что гомосексуализм — это когда трахают в задницу. В какой-то момент он остановился передо мной, я видел, что под форменными брюками у него стоит. И тут до меня дошло, чего он хочет. Он хотел, чтобы я взял в рот!
— Слушай, Макс, — сказал я. — Я понимаю, чего ты хочешь, ты хочешь, чтобы я взял у тебя в рот. Я понимаю и то, что очень быстро после того, как твой член побывает у меня во рту, он окажется в моей заднице. И у меня нет никаких морально-этических проблем с этим. Но я не готов. Ты же хочешь, чтобы я сделал для тебя то, что обычно делает женщина, так и делай то, что обычно делаешь с женщинами, когда хочешь их уговорить!
Макс стушевался как-то, и с темы мы съехали.
Через недолгое время попали мы в караул, в одну смену. В тот день была баня, но мы не пошли, потому что знали, что сможем уйти из караулки и помыться, без всей этой толпы, спокойно.
Так мы и сделали. Пока мы мылись, я вспомнил тот наш разговор и подумал, что это странно — мы вдвоем, голые, почему он не предпринимает ничего?
Но Макс не обращал на меня вообще никакого внимания.
Чуть позже мы вышли на посты, уже ночью, и наш маршрут проходил на разных территориях, но смыкался в одном месте — у забора-сетки. Вот мы там и остановились поговорить, чтобы побыстрее убить время до смены.
Мы пообщались, а потом я спросил:
— Макс, а почему ты в бане не сделал попытку?
— Какую?
— Ну, помнишь наш разговор в комнате связи?
— Ну, помню.
— Так почему не воспользовался моментом?
— Ну… не знаю.
— Скажи, ты кончаешь обычно струей или так, сперма сама вытекает?
— Э… Я не знаю.
— Ну, подумай.
— Струей, наверное.
— Я хочу, чтобы ты кончил мне в рот мощной струей, до самого горла, — даже не знаю, откуда это во мне вообще взялось.