— Мамочкииии, как же холодно! Я даже представить себе не могу. Как Он посмел нас засадить в этот космошип и выкинуть в открытый космос? Эдим! Сделай же что нибудь! Мне надоело мёрзнуть!
— Ива! Хорошая моя, дорогая моя, не печалься! Я что нить придумаю О придумал! Давай займёмся секисом. Нам станет тепло!?
— Блин! Тебе бы только трахаться! А поднять температуру в каюте слабо?
— Ивочка! Моя любовь! Ну, мы же это обсуждали уже? И много раз. У нас мало энергии. Едва хватит, чтобы долететь до этой проклятой Богом звезды Сол и третьей планеты, вращающейся вокруг неё.
— Не смей поминать Его имя всуе! Слышишь! Не смей! Дьявол тебя разбери! Он
— ВизивалЕ? Визивали! — Вези Вулф, аккуратно стряхнул пылинку с не существующего фрака, поправил галстук бабочку, и чуть приподняв цилиндр, принял позу подобострастия и всевнимания.
— Пошёл к черте собачачьей, — загневился Эдим, — Без тебя тошно! А ещё этот Змей подколодный Вот скажи Ива нахрена было жрать тоё яблоко?
— Ну, так скусно же? Закажи скусно же было?
Чертилло исчез, так же внезапно, как и появился.
— Что вкусно? — сделал непонимающею мину Эдим, — хрукт или тудым-сюдым.
— Тудым-сюдым, канешна, — женщина скинула с себя тунику и причиндальные одежды, скрывающие под своими покровами её прелести и, поведя своими выпуклостями, прищёлкнув зубами и сощурив почти до половины один глаз, приоткрыв до половины свои губы, поинтересовалась у мужчины, — так ты взогреешь меня? Или как?
Она сильно отклячила межножье и резво потрясла им в ожидании тудым-сюдым
— Взогрею! Ещё как, взогрею! Дым повалит! — Воскликнул Эдим и прыгнул в сторону своей женщины.
Но не тут-то было, космошип, как раз решился производить маневр. Мужчина, злокая борзо, приделался своим единственным рогом о переборку, издал тихое: «И-и-и « и упал замертво.
Ива, решив привести его в чувство нанизалась своей Пи Лодкой на его рог и попыталась вернуть его к жизни Признаться, ей это удалось. Эдим ожил, и начал двигаться туда-сюда, ухватив в руки выпоклусти Ивы. Он их мял, драл, гладил. Ива повизгивала от счастья и так скакала, что космошипу приходилось периодически корректировать курс. Оросив посевы, Эдим стал дожидаться всходов.
Через 270 оборотов Зуммлы вокруг самой себя, капитанская рубка огласилась дикими криками первенца.
— Как мы его назовём? — поинтересовался отец?
— Может Кай? — предложила, теперь уже не брюхатая жена.
— А чем тебе не нравится Авиль?
— Слишком претенциозно! — ответила женщина.
— Хорошо будь по-твоему, — делая мягкую посадку на третьей от звезды Сол планете, согласился мужчина в душе своей осознавая, что женщина всегда права.
— В чём заключается наша миссия? — Поинтересовалась бывшая ребрица Эдима.
— Зачасть и продолжить чилавичиский род, — ответил мужчина.
— Это невероятно сложно, — скуксилась Ива, — кровосмешение сплошное.
— Тебе придётся подстелится под обезьяну. Ну, например, под эту, — показывая на создание животного мира Зуммлы, уверенно заявил её муж, — потомство назовём древопутек.