Это произошло два года назад. Не знаю проклинать или благодарить то жаркое лето изменившее мою жизнь раз и навсегда. Одно могу сказать точно, что для любителей всякого рода извращений в этом рассказе делать нечего. Это реальная история, а не пурга больного воображения. Был август. Я не знал чем себя занять. Все разъехались по дачам, cелам и т.д. В общем тоска зеленая. Зачем это все когда родной Киев и без того зеленый и прекрасный в такую пору года. У нас навалом парков и лесопосадок просто в центре города.
И так ближе к делу. Беру мобилку, набираю телефон своего брательника. Как ни как 11 лет за одной партой.
— Здоров братан!
— Здоров Лирик!
— Ну, как оно нечего?
— Хреново, скучно до чертиков, а ведь скоро опять в универ.
— Крепись чувак, мы уже почти на экваторе!
— Эх, по скорей бы уже. Задрало все к …
— Слушай, а давай завтра с утрица на рыбалку к нам в парк!
— Ты че здурел! И на кой хрен мне та рыба. После событий 86-того от нее даже тараканы дохнут.
— Да ты че чувак? Не врубал?! По прохладному литру Черниговского и ради спортивного интереса.
— Ладно братан. Во сколько то пойдем хоть?
— В 6 конечно!
— Ну не гони братан! Спать охота!
— Спать будешь в универе на сопромате и прочей …
— Ладно в 6 так в 6, я к тебе зайду бо ты вечно опаздываешь.
— До встречи ………………………………………………..
Звонок в дверь. Мой друг стоит на пороге с удочками и пластиковыми, слегка запотевшими, бутылками нашего любимого пива.
— Ну что? Помчались?!
— Угу. — заспано я.
Мы шли к любимым пенькам над озером в парке. Пение птиц и прочая летняя живность давала о себе знать с самого утра. Ночью был дождь с грозой. Воздух свеж и разряжен на столько, что давит на грудь и будоражит психику. Вот и озеро. Боже как я люблю этот парк! Ивы свесили свои косы до самой глади воды. Мы сели на пеньки у самой воды. Установив удочки мы стали ждать глядя на папловки. Мой друг постепенно сполз с пенька и задремал. Я, потягивая все еще прохладное пиво, смотрю как солнце становится ярче. Краснота его исчезает на глазах с каждым мгновением. Над озером играет своим спектром радуга. День будет жарким. Испарение утреней росы с трав наполняет тенистые сумраки, под ветвями ив и берез, легким загадочным туманом. В парке никого. Только я и мой друг. Тишину нарушает стук дятла над моею головой. Не знаю по чему, но мне так хорошо, что хочется плакать от счастья, что я живу в таком красивом городе.
Вдруг я вижу, как к нам направляется чия-то фигура. Мы сидим с другом под кронами деревьев так, словно партизаны в засаде. Нас если не присмотреться не видно. Это девушка не высокого роста. Судя по всему ей лет 16-17, от силы 18. Мой взгляд приковала ее мордашка. Милое ангельское личико, лисичий взгляд, белоснежная кожа с румянцами на щечках, сине-зеленые глазки, крошечный ротик с припухшими губками на нем, и наконец ее локоны волос, они просто безупречны как утренний свет, слегка вьющиеся у висков, русого цвета, доходящие чуть дальше затылка и свисавшие локонами наискос от челки до мочки уха, закрывая часть правого глазика и щечки. Если смотреть на ее личико, я дал бы ей не больше 16 лет. Но задорно торчащая небольшая конусовидная грудь из-под голубого тоненького шелкового летнего платичка, которое доходило до самых туфилек на небольшом каблучке, плотно обтягивающие ее изящную талию с неописуемо круглыми и в меру широкими бедрами, говорили, что этой принцессе минимум 17. Я сполз с пенька и продолжал наблюдение с травы. Так было лучше видно. Она шла словно не прикасаясь земли. Как говорится стрела Амура пробила мое юное сердце на вылет. В голове было одно — я ее хочу! Хочу так, как никого ранее. И не только в плане секса, а просто хочу смотреть на это явление с выше, боготворя каждый изгиб ее прекрасного стана. Но что-то было явно не так, она была явно чем-то озабочена и погружена в свои размышления. Слегка наклонив головку, она не спеша шла по направлению наших пеньков. Что, нет, какое чудовище могло огорчить этого ангела, спустившегося с небес в наш грешный мир! О радость моя, почему твои глазки так печальны, что тебя беспокоит, я убью твоего обидчика! Мое сердце забилось так, как будто я выиграл Гран-при вместо Шумахера. Она несла в руке кулек внушительных размеров. Подойдя к нашему логову в метрах 7-ми она остановилась, подняла голову и взглянула вверх на свисающие ивовые прутья над ее эльфическим созданием. Глубоко вздохнув, так что в этот момент ее упругая торчащая своими сосками через тонкую ткань грудь слегка подпрыгнула, она вытащила из кулька складной ножик. Я заметил, что на ней нет бюстгальтера. Признаюсь, что я еще за свою не малую на подвиги жизнь не был так возбужден как сейчас. Она бросила кулек к себе под ноги и смущенно посмотрела по сторонам, словно нашкодивший ребенок, который боится быть застуканным на месте своего «преступления». Убедившись что рядом ни кем и не пахнет, она слегка подпрыгнув ухватилась своей ручкой за ивовый прутик, потянув его на себя, она наклонила ветвь ближе и начала отрезать ивовые прутья один за другим. Как математик и аналитик, я не мог не заметить вполне явной закономерности в ее действиях, а именно — она выбирала прутья длиной метра полтора — два, не толще мизинца у его основания, и только прямые и гибкие. У меня мелькнуло в голове, что она занимается каким-то ремеслом, плетет корзины или что-то в этом роде. Срезав все прутья этой длины с этой увесистой ветки, она отпустила ее и та улетела вверх. От этого звука чуть не проснулся мой друг, что могло испортить всю идиллию. Затем она осмотрелась вокруг, и увидев такую же ветвь позади ее, развернулась и потянулась за ней приподнявшись на носочки. И в лучах уже довольно высоко поднявшегося солнца я увидел, как оно просвечивает тонкую ткань ее летнего платьица. Ее аккуратненькую, кругленькую, упругинькую, не большую, но при этом оболденно выпуклую и вытонченную попачку обтягивали беленькие, не менее с тонкой ткани (явно шелковые) стринги. Их тоненькая полосачка ткани помещаясь в ложбинку между ее округлостями, так изыскано отчетливо очерчивая ее булочки, что они словно прорезались сквозь летние платьице этой крошки. Я почувствовал, что мои джинсы мне явно тесны, и как по телу от шейного позвоночника до самых пят пробегает томная дрожь. Если на Земле и есть состояние нирваны то я был именно там. Закончив нарезание ивовых прутьев она присела на корточки и стала очищать их от листьев складывая в кулек, что в очередной раз подтвердило мою теорию по поводу ремесла. Сам того не заметив я пересчитал все прутья, их было около 30-ти. Закончив это занятие она взяла кулек и пошла в ту сторону откуда ушла. Я просто сидел и смотрел ей вслед. Она скрылась вдали парка. В этот момент удочку моего друга что-то утащило в озеро, и тот, проснувшись от звука колокольчика, с матом нырнул за ней в озеро. Вылез он весь мокрый, но со щукой на крючке. Он радовался как ребенок, что в этом болоте есть такая рыба. Я его успокоил, что если она там и была, то явно это последний чернобыльский динозавр, и что не плохо будет ей накормить соседских котов, которые по ночам спать мешают. Пошутив мы пошли домой. Всю дорогу взбудораженный друг мне что-то трындел, а я, я думал про нее…..
На следующий день мой друг слег с ангиной, а я всю неделю проторчалкак дурак с 6 до 10 утра на этом озере с удочкой, дожидаясь своей красавицы. Была пятница, столица виселица, завтра квалификация Гран-при Монако, а я все по-прежнему здесь, сежу и жду. И о чудо! Идет, все также одета, все также невинна и печальна, хотя и пытается изо всех сил улыбаться и радоваться жизни, но глаза человека врать не умеют. Она подошла, я все также притаился и жду, сам не зная чего и о блин, колокольчик на удочке зазвенел, я в истерике, что делать? Претворюсь спящим, — решил я. На блага рыба видно сорвалась и колокольчик больше не звенел, но я был явно замечен. Сквозь преоткрытые ресницы, прикрывшись рукой я наблюдал за своим эльфом, пришедшим ко мне из моих снов и грез. Увидев, что я сплю непробудным сном, а кроме меня здесь только жабы в озере-болоте, она все так же полезла за своим перочинным ножиком в кулек. Пошарив там рукой она со злостью кинула кулек на траву, и поставив руки в боки задумчиво посмотрела на меня. Не долго думая она пошла в мою сторону. Я чуть не задохнулся от радости, но постарался изображать спящего до последнего. Подойдя ко мне, она наклонилась и потрясся меня за плечо чуть слышно произнесла…
— У тебя кажется рыба клюет.
Я изобразил чуть заспанный фейс и подумал себе — да еще и какая рыбка ты не представляешь, и слегка хриплым сонливым голосом произнес…